—
Чародеи...потом...вставят...когда...будет...выкуп...
Потом, когда пришло письмо главы
рода вен Борз, мальчишка чуть не выбросил свои ценности в пыль,
Невзор ясно прочитал это желание в глазах аристократа — но через
секунду тот только крепче сжал кулак. Что заставило его,
избалованного юношу из дипломатической миссии, жить дальше? Честь?
Или что-то другое?
Открылась тяжёлая дверь, цокнули
каблуки женских туфель раз-два — и звук резко оборвался. Женщина
замерла, так до конца и не войдя в комнату. Невзор обернулся.
— Здравствовать вашему роду,
уважаемая Либена.
— Доброе утро, сид Гарне.
Вдова едва слышно вздохнула и
всё-таки вошла в гостиную, аккуратно прикрыв дверь. Сердце
застучало в бешеном ритме, разум кричал, что нужно выйти, но она
проигнорировала сигналы души и тела. Чтобы уйти, надо шагнуть
назад. А она обещала идти только вперёд. Себе. Чеславу.
— Я так понимаю, почту сегодня ждать
бессмысленно? — спросил генерал, с интересом наблюдая за хозяйкой
дома. Тонкая, словно вишт за окном, она лёгкими шагами прошла к
книжному шкафу, одернула узкие рукава светлого платья, взяла
какой-то старый фолиант. Села за круглый деревянный столик, на
котором были разбросаны книги, чистые и исписанные мелким
аккуратным почерком листы бумаги, и еще зачем-то лежали карты.
— Филипп не смог проехать через
Узкую лощину. Боюсь, пока не распогодится, дорога на восток
закрыта.
— Жаль, — признался Невзор. — Я ждал
друга. Или хотя бы пару ответных писем из архивов.
— Увы, такие здесь места, — можно
оказаться запертым в доме на несколько дней. Сказывается климат и
ландшафт. В Илийском округе много подземных рек, озёр и болот. Да и
дожди идут теперь слишком часто.
Либена открыла атлас, откопала среди
исписанных листов какой-то особенный и стала сравнивать информацию,
делая периодически пометки.
— Может, я могу вам чем-то
помочь?
Он шагнул от окна к ней — и она на
секунду увидела не гостя, а высокую темную тень, что надвигалась на
нее, загораживая свет широкой спиной... Кровь расчерчивает
тьму...
Нет. Он мертв. Она знает точно.
Точнее некуда.
Сид остановился у стола.
— Знаете ли, имею страшный порок: не
могу сидеть без дела.
Алий мог часами просиживать у того
портрета, любуясь совершенными чертами изображения. По началу она
не придавала этому значения. А потом уже не могла ничего
изменить.