И вот София была перед нами. Мы не
сомневались в силе собственной армии и были полны решимости идти на
штурм в любое время. Стоило лишь отдать приказ.
— Привести войска в боевую
готовность, — коротко произнес Хуньяди, когда прочие офицеры
выдохлись от длительных споров. — Пусть ожидают моих
распоряжений.
Когда участники собрания разошлись,
уже начало смеркаться, и многие полагали, что воевода планирует
ночной штурм, однако мне показалось, что Хуньяди задумал нечто
иное.
Примерно через час, когда ночь
окончательно вступила в свои права, лагерь крестоносцев пришел в
движение. Воевода как никто другой знал о плохой организации
христианской армии, в которой число профессиональных солдат
составляло не больше половины, да и те были собраны с разных концов
Европы и признавали лишь своих командиров. Поэтому он решил
использовать только те части, на которые мог полностью положиться.
Прежде всего это были закаленные в боях ветераны, которые воевали с
ним против турок еще в Семендрии и Германштадте, когда звезда
трансильванского воеводы только всходила на небосклоне мировой
истории. По своим боевым качествам, а главное — дисциплине, эти
отряды выгодно отличались от остального войска. Хуньяди решил
задействовать в атаке на город около восьми тысяч человек.
Остальным был отдан приказ ждать дальнейших распоряжений.
Для меня было непонятно: зачем
бросать на штурм лучших солдат, ведь очевидно, что первая волна
атакующих несет самые тяжелые потери. Однако я знал, что Янош
Хуньяди никогда не совершает необдуманных поступков. Только не на
войне.
Мой небольшой отряд также был избран
для ночной операции. Две сотни всадников, облаченные в тяжелые
доспехи, заняли свои позиции и дожидались моих приказов. Я не знал
всех деталей предстоящего задания и понимал, что, возможно, посылаю
своих людей на верную гибель. Но как любит повторять Джакобо:
«Войны без жертв не бывает, и любая победа неизменно оплачивается
кровью».
Стояла глубокая ночь. Редкие облака
проносились над спящим городом, молодой полумесяц освещал
голубоватым сиянием стены и башни болгарской столицы. В этот
поздний час Янош Хуньяди призвал к себе всех командиров,
задействованных в предстоящем штурме. Мы прибыли в ставку
главнокомандующего, которая располагалась на небольшом холме прямо
напротив городских ворот. Войско, уже готовое к наступлению,
находилось чуть дальше и скрывалось в покрытой туманом низине,
чтобы противник не успел заметить приготовлений к штурму.