Перед дверью мялась девочка, какая-то потерянная на вид. Две
русые косички, голубенькие бантики у основания косичек,
пронзительно-голубые глазки. Открытое, милое личико.
- Заходишь? – придержал дверь я.
Девочка кивнула, зашла в парадную следом за мной. Дверь лифта
для нее тоже пришлось придержать.
- Какой этаж? – спросил я участливо: дети не должны грустить и
походить на брошенных котят.
Малышка захлопала ресницами. Я нажал на свой – седьмой.
Спросил:
- Тебе выше?
Она отрицательно покачала головой. Лифт со скрежетом пополз
вверх. Я закатил глаза: что мог, я сделал, вести эту потеряшку к
себе или в милицию – нет, спасибо, хватит с меня добрых дел.
Особенно непрошенных.
И тут малышка резко мотнула головой, по моей руке скользнул
кончик косички. Сверкнула голубыми глазами, запела. Звук из ее рта
шел такой странный, будто не живая дошкольница поет, а старая
патефонная пластинка, с шумами, щелчками, поскрипыванием и
царапающим слух выделением буквы «ц».
- Плацет облаце,
Льеца водица.
Льеца водица,
Неугодица.
И снова, тот же набор слов, как на повторе.
Банты расплелись, полились водными струями по беленькой блузке
девочки, хлынула и изо рта вода, косички теперь были, как бегущие
ручейки.
Я открыл было рот, чтобы выкрикнуть какую-то нелепость вроде:
«Какой Ибицы хрень тут творится?!» - но язык не ворочался.
- Плацет облаце,
Льеца водица.
Льеца водица,
Неугодица.
Повторял распахнутый рот, из которого лилась вода. Распустились
ручьи-косички...
Тело задеревенело, попытка протянуть руку, чтобы остановить
лифт, дала только боль в конечности.
- Плацет облаце,
Льеца водица.
Льеца водица,
Неугодица.
Двумя потоками хлынула вода из голубых глаз.
В воде мое непослушное тело стояло уже по колено.
«Что естественный противник огня?» - вспомнил я вопрос
служивого.
«Что естественный противник воды?» - с пронзительной ясностью
подумал я.
- Плацет облаце,
Льеца водица.
Льеца водица,
Неугодица.
«Сварюсь», - осознал я четко и безальтернативно, обращаясь к
тому немногому, что успел узнать о своей «встроенной
паранормальщине».
Вода при удерживаемом живом огне разогрелась, вскипела
неестественно быстро, паром заволокло все лифтовое
пространство.
- Плацет... Пла... Пла... – заело, наконец, эту живую
пластинку.
Девочка начала уменьшаться, будто таять, начиная с нижних
конечностей.