Шаг. Второй. Пора.
Хенрик осторожно толкнул створку. Самая большая трудность в
таких операциях — способ исполнения. Нельзя использовать богатейший
арсенал бесшумных средств убийства, которыми он научился владеть в
совершенстве. Чаще всего приходится имитировать несчастный случай
или подделываться под грубую работу какой-нибудь из местных боевых
групп. Вот как сейчас. В этом задании это решающее условие.
Он надел большие зеркальные очки в пол-лица. Бесшумно пересек
площадку. Над головой раздавались неторопливые шаги солдата. Хенрик
вскинул руку. Растерянный взгляд жертвы — человека средних лет с
уставной офицерской прической. Хенрик спустил курок допотопного
револьвера. Грохот выстрела ударил по ушам, разрывная пуля
отбросила оберста на ступени. Тело перевернулось и поползло вниз,
девушка завизжала, и злость вывела Хенрика из равновесия: скотина,
какого черта ты потащил вниз свою шлюху?! Ты же всегда целовал ее в
прихожей и спускался один! Он опустил ствол и выстрелил еще раз,
целясь в коротко стриженный затылок.
Девушка оказалась шустрой. Очень шустрой. Чему тут удивляться —
она достигла вершин профессии, пробившись через немыслимые
трудности с самых низов, с дешевых уличных панелей. Продолжая
кричать, она бросилась бежать. Хенрик ничего не имел против нее, и
он вовсе не садист, не маньяк, не любитель смотреть, как кровь
хлещет во все стороны. Ему даже пришлось по вкусу ее лицо с
выразительными бровями под выпуклым лбом. Это просто стечение
обстоятельств — она видела его, могла его опознать, очки вряд ли
надежно скрыли пиратский шрам. Хенрик всегда, с первых шагов был
вынужден не оставлять улик и свидетелей. Это непременное правило в
его работе, одно из немногих, которое он исполнял неукоснительно.
Он выстрелил ей в спину и отбросил револьвер. Когда солдат с
карабином наперевес выбежал на площадку, Хенрик уже мчался,
захлопывая за собой двери, к спасительной ванной; на стене прихожей
за его спиной белел лоскут бумаги с грубо намалеванными буквами:
«Казнен народным фронтом «Тигры освобождения Симанго». Смерть
оккупантам!»
Он раздавил корпус переносного пульта, маленькая коробочка
хрустнула, едва ощутимо вздрогнул пол: на лестницах сработали
дымовые бомбы. В доме поднялась паника. Приученные ко всему жители
с криками покидали жилища. Стоя у дверей и напряженно
прислушиваясь, Хенрик представил, как кашляющий от едкого дыма
солдат на ощупь добирается до двери, расстреливает замок и
всаживает ему очередь в спину. Он едва удержался, чтобы не
оглянуться — никакой миротворец в Симанго не кинется очертя голову
в дым навстречу неизвестности. Таких дураков больше нет, вот уже
несколько лет как они все повывелись.