Мрачно кивнула. С одной стороны, знала, что поступила
правильно. А с другой – нажила опасного противника в лице подчиненного. Эх, где
наши не высаживались…
Медведь встретил нас недоуменным взглядом.
Раскрыл рот, готовый отчитать за неподобающий внешний вид, но передумал.
Пересчитал всех взглядом, облегченно выдохнул.
— Во что вы встряли на этот раз? — деловито
уточнил он, сложив руки на груди.
— На нас напали неизвестные, — отчитался
Чистюля. — Судя по снаряжению — не последние люди в Империи.
— Чего хотели? — напрягся батя.
— Меня, — пояснил Чистюля. — Похоже, эти
ребята выискивают и похищают эмпатов.
Медведь задумчиво подвигал квадратной челюстью
и выдал:
— Доходили до меня подобные слухи. Значит так,
ребятня. Ты, — он указал на Чистюлю, — дуй к Ферруго и приводи себя в порядок.
Покупателю не понравится ослабленный телохранитель. Фартовая, идешь со мной.
Остальные свободны.
Поскакала за батей по коридору. Добралась до
верхнего этажа. Здесь я бывала редко. В последний раз лет пять назад, на
встрече с Рафом.
За прошедшие годы наземный этаж мало
изменился, разве что гобелены и картины Медведь купил новые, да зеркал
понавешал. Красотища! Но оно и понятно: покупателей принято встречать с
размахом.
Мы миновали кабинеты преподавателей, личную
библиотеку с древними бумажными книгами. Прошествовали мимо внушительных дверей
главного зала. Вздохнула и с затаенной тоской покосилась на золоченые створки:
там, в святая святых, проходили торги. Там решалась судьба заложников Тифона.
— Ничего, и твой черед настанет, — рявкнул
Медведь.
И как он умудряется слышать спиной? Или все
«птенцы» проходят мимо зала с теми же чаяниями.
Батя пригласил меня в свой кабинет. Усадил в
кресло, обитое бархатом.
Поерзала. Не по мне эти старомодные громадины,
будто на мешке с тряпьем сидишь. Слишком мягко и… непривычно.
Медведь сел напротив, облокотился на
письменный стол: деревянный, выполненный по спецзаказу.
— Теперь расскажи все, что произошло на Земле.
С подробностями.
Собралась с мыслями, вздохнула. И разрядила
словесную обойму в притихшего командира.
— Кхм, — откашлялся он, дослушав. — Надо
завязывать с увольнительными.
— Совсем? — я аж подпрыгнула. Последнюю
радость, и ту отберут.
Медведь задумчиво стер невидимую пыль с
поверхности стола, проворчал: