-Даже не думай! – осадил Япета Овод, продолжая держать его под
прицелом.
Тот ничего не ответил ему. Он просто повернулся и бросил на него
короткий взгляд.
Со стороны это выглядело так, словно Овода ударил невидимый
боксер. Его голова откинулась назад как от апперкота, а в следующее
мгновение он буквально сложился пополам и
рухнул на помост. Япет же при этом не пошевелил даже пальцем.
-Дядя Сережа! – Юлия, оттолкнув меня, бросилась к Оводу. Я
поспешил следом.
Вдвоем мы подхватили его под руки и поволокли к выходу со
сцены.
-Ты как? – осведомился я.
-Проклятье! Отпустите меня, я в норме, - Овод высвободился из
наших объятий и утер текущую из носа кровь, - всего один мимолетный
взгляд! Сквозь очки!
-Ты уверен, что с тобой все в порядке? – я опасливо отступил на
шаг.
-Не беспокойся, я не смотрел на его лицо, - он пошатнулся, и мы
снова подхватили его, - надо остановить Хирурга, пока он не…
Иногда тишина бьет по ушам даже сильнее, чем рев истребителя,
сильнее, чем грохот артиллерийского залпа. Особенно, когда ее не
ждешь. Толпа из нескольких десятков тысяч человек не может внезапно
умолкнуть, как подброшенные в воздух монетки не могут все
приземлиться на ребро. Однако за нашими спинами вдруг раскинулось
безбрежное море абсолютного, бездонного молчания.
Охваченные нехорошим предчувствием, мы медленно обернулись.
Япет прекрасно понимал, что должно было рано или поздно
произойти. Ему оставалось лишь немного подождать. Ведь если
человеку не на что смотреть, то он смотрит на то, что есть. А
телеоператоры – тоже люди.
Один из них, желая хоть что-то показать истомившимся в ожидании
разъяснений зрителям, навел свою камеру прямо на одинокую фигуру,
стоящую перед микрофоном. И теперь лицо Япета заполонило собой оба
огромных телеэкрана, расположенных по бокам от сцены.
-Минутку внимания! – его голос раскатился над затихшей
площадью.
-Не смотрите, идиоты! – Овод рванул нас за рукава, - уходим!
Бегом!
Мы, постепенно ускоряясь, потрусили к выходу, но, уже спускаясь
по ступенькам, я все же оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть,
как в полном безмолвии десятки тысяч глаз повернулись и посмотрели
прямо на нашу троицу.
-Опаньки! – потрясенно пробормотал я и помчался по коридору
следом за Оводом и Юлией.
Вертолет завалился набок, описывая круг над площадью, и Рамиль
приник лицом к иллюминатору. Ему почудилось, будто это не он, а
сама земля вместе с домами, деревьями и машинами наклонилась,
словно невидимый великан взялся за край асфальтовой столешницы и
приподнял ее.