И тренер сделал грациозный
кувырок.
– Видишь, как это просто. Под силу
даже такой дурище, как ты.
Но сальто пугало меня до потери
сознания.
– Я… я не могу, я боюсь. Лучше уж я
буду рвать связки.
– Преодолей свой страх. Ты должна
стать воином любой ценой, – ответил мне Бран.
– Но не ценой сломанного
позвоночника.
– А мне плевать на твой страх, ты
должна делать то, что я говорю, тупица.
– Нет, я боюсь, не мучай меня. И,
боюсь, если случится война, умение драться мне не пригодится.
Тогда Бранимир схватил меня за волосы
и закричал:
– Не хочешь по-хорошему учиться,
страшилище. Будешь по-плохому. Будешь всю тренировку ползать вокруг
зала. Да как таких рожают… наверное, после Чернобыля. Я никогда на
тебе не женюсь, не хочу портить свой генофонд.
Он заставил меня лечь на живот.
– Ползи, рожденные ползать летать не
могут. Отребье, недостойное жить… и каким чудом ты еще не пропила
свой дар, удивляюсь. Мы не отомстим за Елену. Мы не будем любить
друг друга. Не поженимся и не родим детей. Нет у нас будущего… И ты
никогда не станешь воином! Хоть всю жизнь учись…
Я выслушивала все спокойно и покорно
лежала на животе, готовясь ползти, когда он закончит. Но последние
слова сотворили со мной чудо. Из забитой озлобленной девчонки я
превратилась в бешеную тигрицу. Я поднялась одним прыжком. И изо
всех сил ударила Бранимира кулаком в лицо. Он явно не ожидал от
меня нападения. И даже не мог предположить, что такое возможно. Что
я, во шинь, как он однажды меня назвал, брошусь на него.
Следующий удар я нанесла ногой.
Боковой удар. Я долго отрабатывала его на груше, и он удавался мне
особенно хорошо. И сейчас я ударила по-настоящему сильно. Бранимир
даже не пытался защищаться. Да это было бесполезно. Он скорчился,
прикрывая пах. Я пнула его по почкам. И Бран завыл от боли. Я уже
не могла, да и не хотела останавливаться. Следующий удар был очень
чувствителен – по щиколоткам. И от него Бранимир упал как
подкошенный.
Никакое боевое искусство и никакие
пояса ему не помогли против меня, слабой, неуклюжей девчонки. Той,
что искренне его любила. Когда-то.
Я стала бить его ногами. И мне было
так хорошо! Раб взбунтовался против господина. Тут подбежали
ребята. Яр, не церемонясь, заломил мне руку за спину.
– Пошевелишься – сломаю. Ты меня
знаешь, – прошипел он.