– Инна, вы знаете, что с таким
количеством пропусков не будете допущены к экзамену? – сообщила
одна из преподавательниц, пожилая дама, жившая одна с тремя котами
и посвятившая жизнь русскому языку.
– Вот лекции! Я все переписала. И
семинарские упражнения выполнила.
– Вижу. Но в чем причина пропусков?
Инна, вы были одной из лучших студенток. Мне казалось, что из вас
получился бы прекрасный педагог.
– Понимаете, я теперь работаю.
– Работа… А вы отдаете себе отчет,
что этот год – решающий? Государственные экзамены, защита диплома.
Вы же всегда прекрасно учились, Инна! Неужели материальное
положение вашей семьи так плачевно, что нет другого выхода. Может
быть, вам не стоило выходить замуж?
– У меня нет выбора! Я живу в
закрытом городе и без работы просто не получу визу.
– И что случится такого
страшного?
– Мне придется перейти на нелегальное
положение, что крайне опасно, срочно найти другую работу, что очень
сложно в маленьком городе. Больше всего боюсь, что окажусь за
пределами Зоны, – я опустила голову, даже не замечая, что моим
щекам текут крупные слезы.
Преподавательница долго молчала.
Потом подошла и крепко обняла меня:
– Простите, Инна, я ведь не знала,
что все настолько серьезно. Конечно же, к экзамену допущу. Вы
попали в ужасно сложную ситуацию. И, наверное, думаете, что все вас
бросили и никто не понимает. А я понимаю! Почему? Да потому что
сама прожила в Краснокрестецке год. Тогда еще все только
начиналось, и я была молоденькой учительницей русского языка,
которая недавно вышла замуж. Какая была любовь! Но Зона – не для
всех. У меня началась депрессия, тоска по дому и постоянные
приступы панической атаки. Муж считал все это капризами. И я чуть
не окончила свои дни в клинике. Помогла, как ни странно, Верена. Я
порвала со всем и уехала. Каждый день гуляла по лесу, купалась в
озерах и… вылечилась. Только вот полюбить больше не смогла.
Держись, девочка, держись.
И я держалась. Отчаянно пытаясь
справиться с нагрузкой штатного журналиста, учебой на очном
отделении и написанием диплома. И со странными снами каждую ночь.
Больше меня не волновало ничего. Однажды, сдавая сессию, я упала в
обморок от усталости и после этого постоянно носила в сумке плитку
шоколада. За два месяца я похудела на десять килограммов.
Я научилась писать в любом состоянии
и любом месте – в автобусе, в перерывах между парами, во время
уборки квартиры. И делала это неплохо, уж точно не хуже большинства
журналистов. Но мучительно было заниматься не своим делом. А хотела
я другого – составлять планы уроков (уж здесь бы проявилось мое
творческое начало), ходить с учениками в походы и театры, проводить
классные часы. Всегда неосознанно тянулась к детям, как многие
одинокие люди.