Хозяин, Свищ-онанист, уделял огромное внимание интерьеру.
Потолок и стены были выкрашены черной краской, а поверх черной
красовались растекшиеся кляксы красной. С тусклой и страшной люстры
свисала петля из телефонного провода. Магнитофон вопил с
обшарпанного табурета, заклеенное изолентой зеркало отражало
полуголых растрепанных людей, производящих какие-то сексуальные
действия на грязной кровати без ножек, а сам хозяин, привалившись с
отрешенным видом к батарее парового отопления, делал три дела
сразу. Слушал музыку, курил косяк и дрочил.
Роман подошел к табурету и пнул по нему ногой.
Провод магнитофона вырвался из розетки, магнитофон с дребезгом
рухнул на пол и наступила тишина. И возникла пауза.
Роман во время этой паузы стоял, скрестив руки на груди,
надменно глядя в потолок и вообще – изображая Князя Тьмы во плоти.
И все успели его рассмотреть.
Свищ бросил косяк и вскочил на ноги.
– Ромка, ты чего, охерел?! – спросил он достаточно любезно,
чтобы это не выглядело совсем уж убийственной агрессией. У него
было благодушное настроение.
– Луна убывает, – проговорил Роман не торопясь. – С новолуния у
меня будет другое имя. А ты, смертное ничтожество, можешь слушать,
пока я здесь, а можешь продолжать заниматься херней. В последнем
случае мои новые покровители не имеют к тебе никакого
отношения.
На кровати прекратили, так и не кончив. Девица в дверях смотрела
на Романа, как на собственную нелепую галлюцинацию.
– Именем Дамбладора, именем Геллы, под знаком черного козла… –
подняв глаза в потолок, процедил Роман сквозь зубы. – Слышишь ли
меня?
– Я? – растерянно спросил Свищ.
– У него крыша поехала, – сказала девица в дверях.
Роман не спеша подошел к ней, взял ее за руку – она смотрела с
тупым удивлением и не сопротивлялась – и вспорол клыками ее
запястье. Девица задохнулась – и издала пронзительный вопль. Роман
сделал несколько быстрых глотков и отпустил ее, облизывая губы.
– Ты совсем сбрендил?! – взвизгнула девица, пытаясь зажать
рану.
– Прах у Его ног, благодари, что я тебя не убил, – бросил Роман
презрительно.
– Ты чего, а? – спросил незнакомый рыжий и волосатый с кровати,
путаясь в джинсах.
– Он считает, что вы, уроды, вместо служения только коптите небо
и ублажаете свои ничтожные тела, – изрек Роман так весомо, как
только смог. – Я умолял Его дать вам шанс – и Он снизошел. Вы
должны измениться, иначе умрете.