Как-то так само получилось, что Сигни поселилась с ним в одном
доме, а когда прибыло первое пополнение, то всем обитателям форта
пришлось потесниться, и они просто-напросто оказались чуть ли не в
одной комнате. Это очень стесняло Батена и совсем не беспокоило
Сигни. Как ни старался Батен избежать неизбежного, но оно
случилось. Все произошло совершенно естественным образом. Ведь
естественно, что секретарь и его — ее — начальник должны постоянно
быть вместе и рядом — таковы обязанности секретаря; естественно,
что работая допоздна или бывая в разъездах, им, бывало, приходилось
ночевать в одном помещении и даже в одной постели; и что же может
быть естественнее, если при этом они становятся любовниками?
Время шло, и Батен уже начал считать, что он уже совсем привык
быть таласаром. Здесь, вдали от Таласа, вдали от Стены, этого
вечного напоминания о недавнем прошлом, среди небольшого количества
людей знакомых, привычных, своих, в обстановке, когда ты знаешь
всех и все знают тебя, и ты просто один из всех, а не пришелец и не
чужак, это оказалось довольно легко.
Но совершенно неожиданно жизнь вновь напомнила ему о покинутой
Империи.
На втором году его работы на Ботис прибыл корабль с беглецами,
начальником которых был сам князь Сабик Шератан.
От них Батен и узнал, что в Империи произошел переворот…
ЗАМОК ВАСАТ.
1
Эйли села перед зеркалом, открыла ключиком шкатулку и достала из
нее присланный вчера Сабиком подарок — гарнитур из горного хрусталя
и какого-то нового металла, искристо-голубого с легким фиолетовым
отливом. Гарнитур состоял из легкой диадемы с фероньеркой и
подвесками по бокам, пары больших сережек, ожерелья, двух браслетов
и четырех колец. Серьги были всего интереснее Сабик приказал
вставить в них те самые две линзы, на которые разделилось найденное
ею стеклышко. Получилось довольно забавно. Эйли вчера полдня
развлекалась, рассматривая предметы то через одну серьгу, то через
другую.
Сейчас, однако, ей было не до игр: Шаула поторапливала, они и
так долго провозились, расправляя по всем правилам складки платья и
пришпиливая булавочками бутоньерки, так что Эйли начала ощущать
себя в конце концов не девушкой, а клумбой.
— Быстрее, быстрее, — говорила Шаула, прикалывая к волосам
вуаль.
— Я испорчу прическу! — сердито осадила ее Эйли. Цирюльник мучил
ее все утро, но результаты его работы устраивали ее весьма мало. Но
что делать…