— Премилая девочка, — заметила Императрица, когда они
отошли.
— Ваше величество... — заворожено проговорил Сабик минуту
спустя.
Императрица услышала в тоне юноши что-то необычное и оглянулась,
чтобы посмотреть на него; Сабик смотрел в центр зала, где среди
нескольких наиболее знатных пар Эйли танцевала с Сегином.
Туда уже были устремлены взгляды многих — внимание всех
привлекали серьги в ушах Эйли. Они вспыхивали и переливались всеми
цветами радуги — от рубиново-красного до глубокого аметистового,
излучая волны самых тонких и благородных оттенков, нюансов,
переливов,— казалось, по всему огромному залу пошли гулять
разноцветные сполохи небесных зарниц, отражений морских вод,
солнечные блики, вспышки молний, радуги…
— Ого! Это все твой киммерий, — укоризненно произнесла
Императрица. Ее эти переливы цвета, казалось, не восхитили, а
скорее напротив — насторожили.
— Благие Небеса! — восхищенно воскликнул Сабик. — Вот это
фейерверк!.. Нет, ваше величество, это не киммерий. От киммерия
сверкали бы и браслеты с диадемой. Это камни из серег.
— Они тоже из Ар-и-Дифа?
— Я не знаю, откуда они, — ответил Сабик, не отрывая взгляда от
игры цвета. — Я думал, что это простой горный хрусталь.
— Сабик! — сказала Императрица. — Пожалуйста, намекни Сухейль,
чтобы она больше никогда не надевала киммериевый гарнитур в
присутствии Высочайшей Фамилии.
— Она очень огорчится, — заметил Сабик. Ему и вправду было жалко
свою милую сестренку, и Императрица, возможно, неверно истолковав
его слова, чуть сжалилась:
— Когда ты придешь ко мне завтракать, я передам тебе для нее
утешительный подарок. Пусть вместо киммериевого гарнитура она носит
бирюзовый.
Эйли и Сегин даже не подозревали, что стали центром внимания
всего бала.
— Почему вы пригласили меня? — спросила Эйли, отнюдь не млея от
восторга. Сейчас ее более беспокоила правильность выполняемых ею
па.
— Мы в троюродном родстве, — с улыбкой сказал Сегин, умело ведя
ее. — И разве вам не хотелось потанцевать?
— Не очень, — призналась Эйли. — То есть, конечно, да, но я
боюсь перепутать фигуры. Я еще плохо умею танцевать.
— По крайней мере вы не наступаете на ноги, — ободрил Сегин.
— О, я стараюсь! — Эйли ответно улыбнулась.
Сегин сказал, что она двигается получше иной дебютантки и ничуть
не покривил при этом душой, но, на всякий случай, он был внимателен
к музыке и шепотом подсказывал Эйли фигуры.