Сразу же после отужинали по-настоящему: яичница из яиц местной
разновидности перепелов, жареные попугаи на вертеле, по особенному
приготовленное сало местного посола, с незнакомыми приправами,
огромное количество самых разных овощей и вино, тоже местное, из
полудикого винограда... Все эти деликатесы и многое другое, что
подавалось на ужине, было вовсе не в честь прибытия Батена. Как он
понял из разговоров за столом, где кроме золотарей и мамы Корви
присутствовали еще несколько человек, сливки местного общества, его
спасителей почти каждый раз встречали в деревне подобным образом.
Их действительно здесь уважали за их малоаппетитную, но необходимую
работу. Быть золотарем на Стене было не зазорно, а скорее наоборот
― почетно и престижно, вроде как купцом в Империи. И не
накладно.
Насколько понял по отдельным репликам Батен, Грус и Волантис
были не самыми бедными здесь людьми: Волантис имел дом в одной из
деревень на Стене и чуть ли не поместье на Отмелях, что тут
считалось очень приличным состоянием, а Грус считался очень
выгодным женихом. Чем пользовался, кстати, напропалую. Во время
ужина он заигрывал за смазливой девчонкой, подававшей блюда, и то и
дело выглядывал сквозь лозовую загородку беседки, цепляя каждую
проходившую мимо девицу, а потом вовсе исчез из-за стола и как был
после бани ― в белой длиной рубахе, без штанов, отправился в гости.
Да так еще и не вернулся ― вон его одеяла лежат свернутыми в другом
углу беседки и даже гамак не натянут. А рядом покачивается
застеленный гамак Волантиса, которого тоже нет. Этого сразу после
ужина увела в дом мама Корви, которой надо было решить с ним
какие-то денежные дела; во всяком случае она так сказала.
А Батен остался один, наблюдать за нарождающимися звездами,
слушать вечерние звуки… и привыкать.
Впрочем, как раз судя по звукам, могло показаться, что
привыкать, собственно, не к чему, что он находится снова где-то
Наверху, в Империи, если не в самой Столице, то уж и не в забытом
всеми богами Пантеона Шеате, а в каком-нибудь небольшом
провинциальном городке, где живут не поморники… ах, извините,
таласары… а простые нормальные люди. Откуда-то доносились легкие
трели флейты и ритмичные удары тамбуринов ― похоже было, что где-то
неподалеку, не иначе, как на площади, танцуют: нестройные молодые
голоса напевали что-то бравурное, взвизгивали девушки, задорно
смеялись парни. Батену показалось даже пару раз, что в общем хоре
он различает громкий голос и хохот Груса, который рассказывал
какую-то историю; во всяком случае Батен слышал, как знакомый голос
произнес: «…И тут выхожу я, весь в белом!», после чего раздался
особо громкий взрыв смеха. Но поручиться точно он не мог; хотя, с
другой стороны, где же выгодному жениху Грусу сейчас находиться,
как не на общей гулянке? Высматривать себе невесту. Хотя бы на
сегодняшний вечер...