После ужина народ не работал вовсе: пили вино, громко и весело
разговаривали, пели — праздновали. Ближе к полуночи торжественно
вынесли из дома цилиндр в плотной бумажной гильзе и подожгли
фитилек. В небо взлетела яркая ракета: такие же ракеты запускали с
тех квадратов, где начали распускаться ушки. Батен отметил, что их
два соседних квадрата не были единственными: ракеты взлетали еще по
крайней мере в восьми местах.
Утром они опять как обычно вывели на делянку трепалки. Кратерис
велел всем посматривать впереди себя; Батен посматривал, но
чаще забывал.
После завтрака к нему присоединилась Эйли, уже привыкшая к
мысли, что можно быть нормальным человеком, несмотря на службу в
армии.
Батен подозревал, что немалую роль в перемене ее мыслей сыграло
письмо, которое он неожиданно для себя получил позавчера. Маме Инди
передали его с продуктового баркаса, а Эйли, немедленно завладев
письмом, тут же понесла его на делянку. Батен с удивлением
посмотрел на конверт из тонкой плотной бумаги. Вместо привычных
слов адреса на нем было начертано "Б`Т`Н С ПЛ`Т`". Он вытер мокрые
руки о волосы и вскрыл конверт. Все послание было написано примерно
в той же архаичной манере, которая была забыта в Империи, вероятно,
уже лет триста.
Можно было, конечно, попытаться расшифровать сию криптограмму,
но рядом была Эйли умирающая от любопытства, и он попросил:
— Прочти, пожалуйста. Я по-вашему плохо понимаю.
Эйли прочитала. Младший гильдермейстер Павонис из Радикса
приглашал Батена Кайтоса с Плато навестить его в удобное для него,
Батена, время. Расходы по поездке Павонис брал на себя.
— И что это означает? — поинтересовался заинтригованный
Батен.
Эйли, кажется, о чем-то догадывалась:
— Ходили слухи... — начала она нерешительно. — Нет, не буду...
Может, ты совсем не для того нужен Гильдии Кормщиков.
Батен задумчиво рассматривал письмо.
— Сохрани его, — посоветовала Эйли. — Будет тебе вместо
подорожной, если надумаешь ехать.
— Где ж я его здесь сохраню? — сказал Батен. — Отнеси в дом,
пожалуйста.
С того дня Эйли начал задумчиво поглядывать на него — видимо,
искала логическую связь между Батеном и Гильдией Кормщиков.
Создавалось впечатление, что ей эта связь не очень нравится, зато к
Батену она стала относиться как прежде, до памятного
разговора об армии.