И она знала какие.
Эйли встала, выбрала самое скромное, синее, платье и простенькую
вуаль из тутового шелка: по совету матери, она старалась как можно
реже щеголять в одеждах из морского шелка. Остановилась перед
зеркалом, пригладила гребешком короткие, до плеч, волосы, накинула
край вуали на голову, после чего тихо вышла в соседнюю комнату и
осторожно разбудила госпожу Шаулу.
— Что? Кто? А? — испуганно забормотала та.
Эйли приложила палец к губам:
— Тише, давайте не будем будить остальных.
Шаула села в постели.
Эйли опустилась на корточки и шепотом сказала, что да, она
признает, что вчера вела себя легкомысленно, надеется, что Шаула и
Минтака не очень сердятся на нее — она же не затевала чего-нибудь
дурного, просто заговорилась с князем Сабиком и, кажется,
проговорила дольше, чем следовало.
— Он угостил меня чаем, а потом проводил домой...
Шаула осуждающе покачала головой.
— А сейчас я должна сходить к Бахрейе и испросить прощения, —
продолжила Эйли.
— Хорошо, — сказала, мгновенно смягчившаяся Шаула. — Обождите
несколько минут, ваше высочество, я сейчас оденусь.
— Я выйду во двор и подожду у подъезда, — покладисто ответила
Эйли и выскользнула из комнаты.
Утренний двор напоминал мрачное ущелье предутренний сумрак лишь
кое-где разгоняли редкие фонари, было пусто и тихо. Только перед
соседним подъездом переминалась с ноги на ногу оседланная
лошадь.
Эйли несмело приблизилась и встала в нескольких шагах,
разглядывая большую, красивую голову лошади. Она до сих пор не
могла привыкнуть к этим большим грациозным животным, но ее так и
тянуло к ним. Глядя лошади прямо в большие, влажные, карие глаза,
Эйли стала медленно приближаться к ней. Та стояла, настороженно
косясь, пряла ушами и неуверенно переступала копытами, однако с
места не трогалась. Подойдя вплотную, Эйли осмелела и протянула
руку, чтобы погладить животное. Но тут с лестницы донеслись
торопливые шаги, и Эйли поспешно отошла в сторону.
Из дверей подъезда торопливо вышел молодой мужчина, отвязал
лошадь и вскочил в седло.
Эйли услышала, как что-то негромко звякнуло о мраморные плиты
двора.
— Сударь! — окликнула она. — У вас что-то упало...
Всадник чуть тронул лошадь с места и осмотрелся вокруг. Эйли
подошла, подняла с пола короткий стилет и подала его всаднику. Тот
взял его, вложил в ножны и протянул руку к кошельку.