Майер с трудом, но все же оставил мой живот в покое, и, пока он крутил указательным пальцем мое лицо, я быстро закуталась в пиджак. Стало чертовски холодно, будто кто-то резко уменьшил отопление или вовсе включил кондиционер.
– Признайся, – выпалила я. – Тебе никогда не нравилась я. Ты просто хочешь все, что принадлежит Конраду.
– Возможно, – хмыкнул Майер, улыбаясь. В сочетании с черными злыми глазами это выглядело пугающе. И если Конрад пугал внутренней силой, стержнем, темпераментом, покорить который сможет только самый стойкий человек… Майер же пугал отсутствием рассудка и граней дозволенного.
– Собираешься все за ним доедать? Как крыса, – хмыкнула я, отворачиваясь. – Ты не стоишь даже ногтя Конрада. В твоей голове не хватит мозгов его переиграть. Чтобы ты ни делал, как бы ни старался – он всегда будет лучше тебя во всем. И если ты и дальше будешь нарываться, то просто раздавит тебя, как букашку, понимаешь?
С глухим хлопком, звук которого эхом разлетелся по пустому залу для переговоров, ладонь Майера обрушилась мне на щеку. Кожа запекла, онемела. Я накрыла ее свой ладонью и только потом поняла, что он разбил мне губу.
Я повернулась к Майеру, многозначительно выгибая бровь. Моему положению не позавидуешь, но я знала одно совершенно точно:
– Я не жалею ни об одном сказанном слове.
Майер театрально сложил руки на груди в умоляющем жесте. Это выглядело почти комично! Вряд ли это дьявол имел хоть какое-то отношение к религии.
– Так мило! – елейно протянул он, перекривляя мой голос. – Конрад такой прекрасный, я так его люблю! – он прокашлялся, с жалостью хмыкнув. – Какой бы идиоткой ты ни была, почему-то Конрад в тебе души не чает. Я этим воспользуюсь, а ты сейчас получишь свой жизненный урок.
Мужчина схватил меня за руку, поднимая на ноги и утаскивая прочь из комнаты. Вокруг ходили люди, переговаривались о чем-то, но никто не замечал меня, активно сопротивляющуюся и пытающуюся отодвинуть Майера подальше. Мы поднялись по лестнице на второй этаж, где в длинном темном коридоре располагалось множество комнат с номерками. Майер подвел меня к номеру двести семь и достал из кармана карту-ключ и, прежде чем ее приложить, повернулся ко мне с серьезным взглядом:
– Два часа, Эмми. В следующий раз будут сутки. А затем ты просто останешься там навсегда.