Командир батареи, капитан Жан-Пьер Ломбаль, рассматривал в
бинокль лежащее перед ним пространство и время от времени
корректировал огонь, обстреливая замеченные скопления немецкой
пехоты. Иногда он приказывал перенести огонь одного-двух орудий на
опушку рощи, возле которой едва различался дым от горящей немецкой
повозки или автомобиля. Оттуда к обстреливаемым немцам могли
подойти подкрепления, и капитан, чью батарею прикрывала всего
полурота пехоты с одним «Сент-Этьеном», стремился не дать им не
малейшей возможности добраться до своих позиций. Вдруг внимание
командира батареи привлекло какое-то желтое пятно, показавшееся
слева от рощи. Пятно ширилось, словно растекалось по полю, но на
таком расстоянии даже в бинокль никак не удавалось разглядеть, что
это такое.
— Merde[7]! — ругнулся капитан себе
под нос и крикнул капралу Бруайе, чтобы тот подал карту.
— Одно лишь ясно. Раньше не было этого пятна, а теперь оно
появилось и передвигается; очевидно, это немецкие войска, —
пробормотал он негромко, разглядывая карту и запоминая необходимые
для расчета сведения. — На всякий случай пустим в ту сторону
несколько снарядов.
Быстрый расчет, несколько команд для орудийных расчетов, и
замолчавшая батарея, к облегчению немецкой пехоты, вновь ожила. С
резким свистом снаряды понеслись вдаль. Каждое из четырех орудий
батареи сделало всего по четыре выстрела, так как капитан не хотел
тратить много снарядов на эту непонятную цель, когда перед его
позициями расположился целый немецкий батальон. Всего лишь
несколько десятков секунд продолжалась стрельба. Ломбаль посмотрел
в бинокль и, удостоверившись, что пятно перестало растекаться по
полю, приказал перенести огонь на пытавшихся подняться в атаку
егерей. Присоединившиеся к треску пулемета и ружейному огню резкие
хлопки рвущейся шрапнели и гулкие разрывы гранат, вырывающие
осколками и пулями по десятку атакующих сразу, заставили немцев
залечь снова.
Но сейчас передовая цепь немцев лежала всего в трех-четырех
сотнях метров от французских стрелков, занявших оборону в
оросительной канаве и за деревьями. Немецкая артиллерия все-таки
понемногу пристрелялась, хоть так и не смогла нащупать огневые
французской батареи. Но тут положение снова изменилось: командир
полка прислал еще роту, уплотняя оборону на своем фланге. Казалось,
теперь французы выстоят до прихода обещанных подкреплений и снова
перейдут в наступление. Но солнце постепенно катилось к закату, а
подкрепление все не приходило. И не могло прийти, так как
французский комдив вынужден был перебросить все свободные силы
против нанесших контрудар во фланг двух бригад баварской пехоты.
Атаки и контратаки, неоднократно переходящие в рукопашные схватки,
остановились только с наступлением темноты…