— Понимаю, сэр. Но не пойму, почему тянут французы. Надеются,
что все решится без них?
— Скорее из-за обычной для них неорганизованности, — поморщился
Бересфорд.
— Сэр! — появившийся на мостике вахтенный офицер, несмотря на
подтянутый и бравый вид, выглядел очень озабоченным. — Радиограмма,
сэр. С «Гиацинта», сэр. Ведут бой…
— Давайте, — адмирал схватил бланк, словно ядовитую змею. Быстро
просмотрел и тут же приказал: — Эскадре — готовность к выходу!
Австрийцам тоже! — дождавшись, пока вахтенный скроется, повернулся
к Николсону. — Читайте, — и, вздохнув, добавил: — Не успеем.
— Но как?.. — удивился Николсон. — Почему разведка
проморгала?
В это время русские линкоры, разделившись, уже добивали старичка
«Мессудие» и полным ходом нагоняли пытающийся убежать от них
«Гиацинт», что было весьма трудно, поскольку максимальная скорость
догонявших англичанина «Евстафия» и «Потемкина-Таврического» выше
всего на один узел. Пылающий же «Мессудие» заваливался на борт,
готовясь составить компанию перевернувшемуся и недавно ушедшему под
воду «Ассари-Тефику». Этот броненосец русские разбили первыми же
залпами: спущенный на воду в семидесятом году прошлого,
девятнадцатого, века корабль даже после ремонта не мог долго
сопротивляться современным фугасным снарядам.
Пока линкоры занимались уничтожением боевых кораблей противника,
легкий крейсер «Рында» и эсминцы «Заветный», «Мощный», «Искусный»,
«Крепкий», «Летучий» и «Лихой» гонялись за охраняемыми ими
транспортами. Конвой, везущий уголь из Зонгулдака, был слишком
лакомой целью для русского удара, поэтому командующий Черноморским
флотом адмирал Чухнин решился на проведение набеговой операции
главными силами. Заодно решил проверить возможности воздушного
крейсера «Альбатрос», недавно оснащенного радиостанцией фирмы
«Телефункен» и бомбосбрасывателями. А чтобы имевшиеся в Севастополе
английские, французские и турецкие шпионы не смогли передать своим
хозяевам сообщения о выходе эскадры в море, телеграфные станции
были закрыты, выход судов из гавани запрещен, и все почтовые
отправления задержаны на сутки. Благодаря этому три русских
линкора, три крейсера и двенадцать эсминцев оказались у берегов
Турции совершенно неожиданно для противника.
До этого черноморцы вели себя пассивно, только
дирижабль-цеппелин время от времени совершал длительные, до самого
Стамбула или Трапезунда, разведывательные полеты. Даже переброска
по морю значительных подкреплений турецких войск для Кавказского
фронта не вызвала никакой реакции русского флота. Поэтому командиры
союзных экспедиционных сил были совершенно уверены, что русские
будут действовать строго по шаблонам Восточной войны прошлого века
и готовят только оборону своих берегов, которая, по расчетам
английских стратегов, должна закончиться неудачей даже с учетом
трех новейших русских линкоров дредноутного типа, поскольку против
трех линкоров и трех устаревших броненосцев русских будет
действовать не менее семнадцати новейших
антантовских