— Добрый вечер, милорд, — я сделала
реверанс.
— Мисс Руа. — Он подошел ко мне,
выдержав паузу, во время которой я не могла подняться по этикету. —
Проходите. Присаживайтесь.
Он даже отодвинул стул, что
показалось мне невероятно галантным. Невысокий, сероглазый мужчина
с грубоватыми чертами и светлыми волосами. Плотного телосложения,
но назвать его грузным язык бы не повернулся. Для своего возраста
(немногим за пятьдесят) граф Вудворд выглядел превосходно.
Ухоженное лицо, густая борода и холеные руки с крупными круглыми
ногтями. Эти руки и пододвинули на край стола конверт, подписанный
«Для мисс Шарлотты Руа». Почерк был резкий и неразборчивый, таким
обычно пишут аптекари.
— Это передали вам, от мистера
Ваттинга. — Граф обошел стол и опустился в кресло, сцепив пальцы в
замок. — Насколько я понимаю, у вас все сладилось?
— Да! — воскликнула я, но тут же
добавила тише, как и положено: — Да, милорд! Слов нет, чтобы
передать, как я вам благодарна! Вот только решительно не понимаю,
почему конверт для меня принесли вам. Я ведь оставила мистеру
Ваттингу свой адрес.
— Вы что-то имеете против? — Он
нахмурился, и я покачала головой.
— Нет, просто… для вас это лишнее
беспокойство.
— Ах, это, — отмахнулся граф. —
Пустяки. А благодарность, мисс Руа, не всегда измеряется словами.
Но это тоже пустое. Приятно, что смог вас порадовать.
Я улыбнулась и потянулась к конверту,
но граф неожиданно перегнулся через стол и придержал его
пальцами.
— Говорят, ваша картина называется
«Девушка в цепях».
— Да, милорд.
— И о чем же она?
— О свободе, — ответила я, — точнее,
о девушке, которая обретает свободу.
— Свободу? От чего?
— От условностей мира. От всего, что
мешает ей быть счастливой.
— Вот как, — граф кивнул. — Необычный
сюжет. Ну а вы сами, мисс Руа, какой видите свою дальнейшую
жизнь?
— Я?
Прямота вопроса поставила меня в
тупик. И дело было вовсе не в том, что я не знала, чего хочу,
знала, и даже больше, просто привыкла жить, не загадывая. Но не
загадывая и не мечтая — разные вещи. Мечтать мне никто не мог
запретить, а вот загадывать наперед — себе дороже.
— Я хочу писать картины, — ответила
серьезно. Возможно, это был не совсем правильный ответ человеку,
который платит тебе жалованье гувернантки, но по крайней мере, он
был честным. — Хочу открыть художественный салон, выставлять там
свои работы и работы всех, кто не может изыскать возможность
выставляться. Хочу домик у моря… Простите, милорд.