Пальцы на моих запястьях
шевельнулись, и правое кольнуло тонкой, тянущей болью.
— И когда пожелаю.
Дернулась, но тщетно: невидимые цепи
не стали легче. Набалдашник скользнул вдоль линии декольте, под
тонкое кружево, по ставшей безумно чувствительной коже.
— А-ах-хх… — С губ помимо воли
сорвался стон.
— Какая же ты чувствительная,
Шарлотта… — Этот голос действительно был безумным. — Шарлотта…
А еще голодным. Жадным.
Он пробовал мое имя на вкус, и меня
тоже: жесткие губы коснулись бешено бьющейся жилки на шее. Платье
сползло к ногам, словно шнуровка на спине распустилась сама собой.
Трость скользнула по груди, заставляя задыхаться от странного,
неведомого доселе чувства. Чувства столь же постыдного, сколь и
желанного: податься вперед, вжимаясь в холодный резной узор.
Обнаженными плечами, всем телом чувствуя грубую ткань пальто или
плотный шелк жилета. Позволяя ему делать все, что он пожелает.
Прямо сейчас.
Прикосновение пальцев к губам:
горячих, по-мужски сильных, заставило приоткрыть рот. Раскрытая
ладонь скользнула по шее, потянула за волосы, и шпильки посыпались
вниз. Так легко, словно их вытянули заранее. Пряди рассыпались по
обнаженной спине небрежной лаской. С губ вместе с дыханием снова
сорвался стон.
Как хорошо, как сладко, как…
Грохот и лязг ворвались в сознание,
заставив подскочить на кровати. Покрывала сбились, оказавшись чуть
ли не в ногах, волосы разметались по плечам. Щеки пылали, я вся
пылала как Иньфайский маяк, почти не чувствуя отрезвляющего холода.
Грудь тяжело вздымалась, под тонкой сорочкой отчетливо выделялись
напряженные соски. Сердце колотилось как сумасшедшее, облегающая
ткань ощущалась каждым дюймом горящей кожи. Так же отчетливо, как
помнила его прикосновения, слышала шорох падающих одежд,
чувствовала скольжение набалдашника, когда выбитый узор оставлял
ледяные ожоги.
Моргнула, пытаясь прийти в себя, и
перевела взгляд на мисс Дженни. Она сидела под мольбертом и
вылизывала лапу. С таким видом, словно чайник со стола свалился сам
собой, вместе с палитрой и стаканом-подставкой для кисточек.
Шкатулка с заваркой видимо тоже спрыгнула сама.
— Мисс Дженни!
Невинный взгляд невинных глаз.
— Мяу?
Пришлось подниматься и приводить в
порядок комнату, которая напоминала поле боя. Разлитую воду
быстренько вытерла тряпкой, разлетевшиеся по полу кисти собрала и
сложила в ящик, осколки смела в совок и ссыпала в мусорное ведро.
Привести в порядок собственные мысли оказалось куда сложнее:
слишком яркими были воспоминания, в которых я цеплялась пальцами за
жесткий коверкот на плечах Ормана. В которых запах сандала окутывал
легким шлейфом, а я бесстыдно прижималась к мужчине.