— Заклятие долга, — произнес он, —
единственное заклятие на крови, которое не считается преступлением.
Потому что подчиняющийся ему идет на это добровольно, иначе оно не
сработает.
— Заклятие… на крови? — У меня
почему-то сел голос.
Я не могла отвести от него взгляда,
пытаясь понять, как мой разум умудрился столь точно, столь четко
воссоздать образ, которого никогда не было перед глазами.
— Самые жестокие. И самые нерушимые.
— Он коснулся затянутой в перчатку рукой губ, глядя поверх нее на
меня. — Во времена расцвета цивилизации армалов сильнейшие маги
отделились ото всех и ушли с материка, чтобы взрастить новую расу,
могущественную и непобедимую. Они называли себя мааджари, в их
обществе не было места для слабых магов или для тех, кто магией не
наделен. Их силе никто не мог противостоять: ни в древности, ни тем
более в наши дни. Лишь крупицы их знаний, ничтожно малые и все же
смертельно опасные, так или иначе просачивались в мир. В
цивилизацию армалов. В Темные времена. В Эпоху Расцвета.
Было в его облике что-то странное:
обладая столь яркой внешностью, он оставался в тени. Несмотря на
то, что свет артефакта скользил по светло-каштановым волосам, играя
в них серебром. Как теплый свет может откликаться серебром?
Присмотревшись, я поняла, что это не свет: серебряная прядь.
Серебро в его волосах смотрелось так же противоестественно, как
холодный взгляд. Холодный и темный.
— Твой долг, милая Шарлотта, будет
оплачен, когда ты исполнишь оговоренное условие, и ни днем раньше.
Расторгнуть такой договор нельзя, чем сильнее ты будешь ему
сопротивляться, тем больнее будет жалить заклятие. Совсем как
заклятие верности, оно же «Змея».
Подавила желание подскочить. Змей я
боялась с детства, но… откуда здесь взяться змее, правда?
— И что же случится, если я решу
отказаться от выплаты?
— Ты умрешь.
— Вы шутите?
— Ничуть. — Удивительно мягкий голос
для таких ледяных интонаций. — Я исполнил свою часть сделки. Твоя
очередь.
Если я правильно его поняла, мне даже
раздеваться не придется. Достаточно отвернуться, стянуть верх и
выпутаться из сорочки. Будет сложно, но я попробую. Пальцы
потянулись к пуговкам на платье, но трость отвела мою руку.
— В чем дело? Вы передумали? — я
приподняла брови.
— Тебя раздену я.
— Мы так не договаривались.
— Неужели? Я сказал, что хочу снять с
тебя нижнее платье.