И что это доказывает?
Только то, что я схожу с ума. Или то,
что Орман играет со мной во снах через заклятие долга. Так,
кажется, он его называл? Подтянув рукав, рассматривала «долговую
расписку». Может ли узор проводить меня в его сны, или его в мои?
Дурацкая мысль засела в сознании, и никак не хотела его покидать.
Дурацкая, но откуда тогда это странное ощущение реалистичности? Эти
откровенные бессовестные сюжеты? Он говорил, что я пытаюсь
управлять снами, но если снами можно управлять, что мешает ему
делать это со мной? С помощью магии, ведь началось это именно после
того, как он поставил мне метку.
И что мешает попробовать мне?
Чувствуя себя донельзя глупо, я
покосилась на кровать. Вздохнула и потерла холодные руки друг о
друга. Я что, действительно собираюсь это сделать? Заснуть и во сне
попытаться найти Ормана? Заставить его все рассказать?
М-да.
— Мисс Дженни, твоя соседка сошла с
ума, — доверительно сообщила я.
Кошка мурлыкнула и потянулась, явно
намекая на то, что кому-то пора спать. В частности, мне, и не
мешать делать это ей. В общем-то, наши мысли совпадали, вот только
мисс Дженни не могла мне помочь в том, к чему я готовилась. Если
это вообще возможно.
Переодевшись ко сну, завернулась в
покрывала и закрыла глаза.
Ладно. Ну и как это делается?
Мне нужно представлять что-то, или
думать о чем-то? Например, о метке или об Ормане? Положила руку на
запястье, где дремал узор. Коснулась пальцами кожи: по ощущениям он
напоминал старенький, едва различимый шрам. Разве что шрам не мог
быть таким горячим.
«Сон, — напомнила себе. — И
Орман».
Проще всего зацепиться за последние
ощущения, поэтому мысленно снова перенеслась в залу. Бурлящую от
людских голосов, шагов, шороха юбок. Перед глазами снова замелькали
образы, но я сосредоточилась на «Девушке». И на Ормане, стоящем
рядом со мной.
«В воскресенье, мисс Руа. В
двенадцать».
Ну и где гарантия, что во сне я
окажусь там, где нужно?
Стараясь дышать глубоко и ровно,
мысленно считала мелькающие перед глазами платья. Одно, другое,
третье, четвертое… Спать и правда хотелось, поэтому цвета в
воспоминаниях становились все более тусклыми. Краски меркли, в
воцарившейся тишине было слышно только негромкое мурчание мисс
Дженни и мерный ход небольших часов, которые висели на стене.
Тик-так. Тик-так. Тик-так…