Гравёр. Лэйд ощутил замешательство
непонятного свойства, которому сам не мог найти объяснения. Ну да,
гравёр. Очевидно, что он не член академической команды по гребле и
не вышибала в пабе. Отчего бы ему не быть гравёром?..
- Боюсь, я слабо знаком с этим
ремеслом, - вынужден был сказать он.
- Мы делаем оттиски, - пояснил Уилл, -
Доски, как мы их называем. Металлические печатные формы для
цинкографических прессов. Потом печатают и тиражируют - на офортных
станках, например или…
- Вы… Вы не похожи на
инженера.
- О, я не инженер. Я вырезаю формы.
Готовлю эскиз, потом переношу его на форму.
- Значит, вы к тому же и
художник?
Уилл едва заметно склонил голову и
опустив глаза. Прямо-таки образчик смущения для благовоспитанного
юноши, мысленно усмехнулся Лэйд, прямо хоть картину
пиши.
- В некотором роде, сэр. Это часть
моего ремесла.
- Это как… Дюрер? – осторожно спросил
он.
- Как Дюрер, - согласился гость, - Как
Пиранези, Брейгель и Доре. Только я, к несчастью, не наделен и
толикой их таланта. Как говорит мой учитель, мистер Бесайер с
Грейт-Куин-стрит, моих способностей хватает лишь на то, чтоб
украшать загоны для свиней – и то только тех, которые от природы
обделены художественным вкусом. Кроме того, я имею дерзновение
попробовать себя в поэзии, но, боюсь, там мои успехи еще более
безнадежны.
Скромник, мрачно подумал Лэйд.
Скромник, художник и, в придачу, поэт. При этом отвратительно
молод, хорош собой и наивен, как вывалившийся из гнезда птенец.
Такие, как он, обязаны нравиться девушкам. Неудивительно, что Сэнди
сразу заметила, когда он вошел в лавку. Наверно, и посматривала
тайком…
Он опять ощутил во рту едкий лимонный
привкус.
- Не думайте, что я стану критиковать
ваши творения, мистер Уилл. Во мне нет ни на драхму художественного
вкуса, если я что-то и разглядываю, то сатирические карикатуры в
субботних номерах «Луженой глотки», но мы, лондонцы, должны
держаться друг друга, не так ли?
Близорукие глаза Уилла на миг
округлились.
- Меня выдает говор, сэр?
- Скорее, отсутствие осторожности. Вы
только что упомянули Грейт-Куин-стрит, а я, видите ли, не так уж
плохо знаю Уэст-Энд, поскольку прожил там первые двадцать лет своей
жизни.
- Там работает мой учитель. Сам-то я с
Броад-стрит, сэр.
- Броад-стрит, говорите? О, так значит
и Сохо все еще на месте? Отрадно слышать, что боевой клич старого
герцога Монмута все еще звучит в веках