- Вы пробыли на острове двадцать пять
лет.
- И охотно променял бы Новый Бангор на
безымянный остров Робинзона Крузо, уж поверьте мне.
- Однако не изменились. Это значит, вы
так и не стали подданным Нового Бангора?
Не знаю, хотел было сказать Лэйд.
Иногда мне кажется, что стал. Стал давным-давно, просто не заметил
этого. И мое сопротивление, все эти отчаянные, бестолковые,
суматошные движения, это никакое не сопротивление, а мальчишеское
упрямство. Что я попросту не даю себе возможности заметить все те
перемены, что произошли со мной. Может, поэтому Он и смилостивился
надо мной – его это забавляет.
- Я – тот кусок старого мяса, который
невозможно проглотить, пока не разжуешь. Этим он и занят последние
четверть века – жует меня. Но когда дожует, что рано или поздно
случится… - Лэйд покачал головой, - Не удивляйтесь, если вам
попадется какое-нибудь девятипалое чудовище. А может… Может, все
произойдет иначе. И это мне придется убить чудовище, которое
когда-то считало себя гравёром Уильямом из Сохо. Может, оно еще
будет помнить это имя, даже когда растянется на мостовой, истекая
зловонным ихором от сидящих в нем пуль, как знать? Может, это имя
вообще будет единственным из всего, что у него осталось от той,
прошлой жизни?..
Уилл отвернулся, сделав вид, что
пристально рассматривает вывески на другой стороне
улицы.
Упрям и самоуверен, мысленно вздохнул
Лэйд. Прямо как я в его годы.
- Уилл… - негромко позвал он, - Наша
экскурсия продлится три дня. Но помните, что вы в любой момент
можете остановить ее и потребовать билет. Билет, который ваш по
праву. Убраться подобру-поздорову из Эдемского Сада и сохранить об
этом приключении жуткие, но вполне человеческие
воспоминания.
Билет в самом деле был при нем. Лэйд
убрал его в портмоне, которое лежало во внутреннем кармане его
пиджака, однако постоянно ощущал этот невесомый листок, как, должно
быть, старые ветераны ощущают стальной осколок, засевший под
кожей.
Когда-нибудь он будет держать в руках
такой же. Но на нем будет имя не Уилла. И не Лэйда Лайвстоуна. Его
настоящее имя, которое он старался даже не вспоминать лишний раз,
кутал в обрывках памяти, как нищий кутает в тряпье чудом
сохранившуюся у него золотую монету.
- Спасибо, мистер Лайвстоун, но ему
лучше пока оставаться у вас.
Лэйд усмехнулся. Как привык усмехаться
покупателям, открывшим в его лавке кредит, но не спешащим вносить в
его счет деньги.