- Мы не знаем, - покачав головой, ответил мастер, - но ветер
несет в нашу сторону дым.
- Дым в степи – всегда дурная весть, - хмуро пояснил дядюшка
Арай. – А эта весна в здешних местах выдалась очень сухой. Нужно
как можно быстрее доехать к реке и посмотреть, что с ней. Если река
обмелела, то могла загореться сама степь…
- А могла и деревня, - предрек маг с таким видом, что девушка
невольно вздрогнула. Ей лишь раз довелось пережить пожар в родных
местах. Одна упавшая свеча породила пламя, до основания слизавшее
десяток построек и унесшее жизни семерых жителей. Даже отец тогда
горевал и бил поклоны умершим вместе с родственниками, чтобы
замолить и Небо с Землей, и умерших. Смерть в огне – самая страшная
и мучительная. Так говорили все кругом. Даже отец, не раз и сам
приносивший погибель врагам императорской семьи. Люди называли
такую смерть наказанием за грехи, ведь огонь – сила, почти не
подвластная человеку.
- Мы сможем как-то помочь? – спросила Ляна, пытаясь встать.
- Мне не под силу вызвать дождь, даяны не могут управлять
погодой, лишь предчувствовать что-то, - криво усмехнулся Адэр,
подходя и поднимая слугу на руки, как ребенка, но Эмилянь уже
перестала смущаться из-за этого, - а только вода принесет на эти
земли мир и покой.
«Судьба человека так же изменчива, как ветер и тучи, - подумала
девушка, пока маг устраивал ее в седле и затягивал ремни. – Кто
утром несчастен, тот к вечеру может стать счастливым. Вот только
мудрец, сказавший это, жил явно далеко на востоке, близ гор или в
горах, а может – на юге. Степь – дело иное. Это суровое место».
Собрались путники очень быстро и отправились в дорогу еще до
того, как небо окончательно посветлело. Было решено ехать так
быстро, как только возможно. Ляна честно пообещала потерпеть и
жаловаться лишь в том случае, если ощутит сильнейшую усталость или
тошноту. Но про себя девушка решила, что и при таком исходе не
станет жаловаться. Вот только мастер уловил ее намерение.
- Если ты потеряешь сознание в седле, то это ничем и никому не
поможет, - сказал даян, когда Эмилянь предложила прикрутить ее
понадежнее к той конструкции, которую соорудил дядюшка Арай, и не
обращать внимания. – Просто постараемся доехать в Змеиный Холм не
завтра, а уже сегодня.
Так и поступили, пробираясь по выжженной солнцем степи почти до
полудня без единой передышки. Головы и лица сразу же пришлось
прикрыть кусками ткани, оставив прорези только для глаз. Но и так
мелкая травяная пыль и песок забивались во все щели, слепили и не
давали дышать. Солнце быстро прогрело все кругом, и пот ручьями тек
по телу под слоями одежды, от чего пыль ощущалась еще острее – все
тело зудело, а от седла саднило ягодицы и бедра. В какой-то миг
Ляне почудилось, что она забралась в огромный муравейник, где ее
искусали ядовитые насекомые. Тело болело, голова раскалывалась,
очень хотелось пить, но воду стоило поберечь хотя бы до реки, где
станет ясно, сумеют ли путники пополнить свои запасы в ближайшее
время или будут вынуждены терпеть до колодцев в поселении.