- Люди ли? – ни к кому не обращаясь, невесело спросил мастер
Адэр.
Эмилянь пригляделась и вздрогнула, рассмотрев то же самое, что и
мертвец. Немного в стороне от поселения, прямо в сухих полях, не
знавших дождя много дней, у высокого столба была прикована
человеческая фигура. И к ней со стороны деревни двигалась толпа, в
передних рядах которой мелькали ярко раскрашенные барабаны. Звуки
пока не доносились, но по частоте ударов девушка могла уловить
ритм.
- Поспешим, - сказал даян, первым посылая своего коня
вперед.
Вскоре стали слышны звуки, крики, завывания и молитвы, от
которых по спине пробегали мурашки. Еще больше ужаса вызывал вид
худой до изможденности молодой женщины, которую толпа вела впереди
колонны. Даже издали Ляна видела ее обреченный взгляд, но женщина
гордо держала голову и ступала спокойно, в ритм, не позволяя
сельчанам сбить себя.
Когда путники подъехали ближе, они рассмотрели и ту, кого
приковали к столбу в поле. Это была, судя по облачению и
украшениям, местная старшая шаманка. Белая и алая краска успели
осыпаться с ее усталого лица, покрытые рубцами и порезами ладони
уже не сжимали связки бубенцов, но те, намертво прикрученные к
пальцам веревками и лентами, продолжали тихо позвякивать даже от
порыва ветра. Если бы не веревки, обхватывавшие пожилую женщину за
шею, поперек груди и за ноги, она бы давно свалилась на сухую землю
подрезанным стеблем.
- Выставление шаманок, - выдохнул мастер Адэр, глядя на то, как
толпа выводит в поле вторую женщину, облаченную в яркие ткани,
расписанные рунами. Позади несли еще один столб, который, судя по
всему, когда-то был балкой или опорой дома.
Не замечая путников, толпа двигалась в поле. Выбивали ритм
барабаны. Лишь когда до первого столба оставалось совсем немного,
молодая шаманка перевела взгляд на свою товарку, покачнулась и
практически осела на руки сопровождающих. Толпа взвыла, заголосила
на десятки голосов старух и молодых женщин. Осклабились диким
зверьем мужчины, подталкивая в спину молодую шаманку.
- Вставай, вставай! – услышала Эмилянь их выкрики. – Раз твоя
мать не смогла, а сестра сбежала, ты должна нам. Вставай! Иди.
Иди!
Молодая шаманка тихо завыла, но поднялась, чтобы идти вперед.
Прикованная же шаманка безучастно взглянула на нее. Казалось, она
уже не первый день стоит у столба, давно распростившись и с жизнью,
и с земными связями. Чудилось, еще немного – и взгляд ее
остекленеет, отпуская измученную душу.