– А ты думаешь, мне приятно, что ты на меня как на
бревно смотришь? – вспыхнула она. – Что лучше всего меня б тут
совсем не было?
– Прости, Гилви, – я поднялся. – Не хотел тебя
обидеть.
Она скорчила гримасу.
– Не хотел, не хотел, я знаю… Просто обидно, что я
для тебя вообще не существую. В кои веки зашёл нормальный хороший
парень – и на тебе…
– Откуда ты знаешь, что я нормальный? – заметил я. –
Нормальный бы, наверное, тебя бы успел уже раза два, а то и
три…
– Куда им! – Гилви махнула рукой, засмеялась. –
Слабаки. Один гонор, и ничего больше. И каждый требует, чтобы ему
сказали, будто бы он – самый лучший и способен за ночь сто
девственниц осчастливить. Ты когда-нибудь осчастливливал
девственницу, Рус?
– Что-то не припоминаю, – сказал я, и мы оба
засмеялись.
С ней отчего-то было легко смеяться. И говорить. И
даже господин штабс-вахмистр Клаус-Мария Пферц… в моём изложении
получался вовсе не извергом, каким его не без основания считали
почти все рекруты, а забавным шутником.
– Клаус-Мария? Вахмистр? – Гилви вдруг наморщила лоб,
что-то припоминая. – Как же, как же… подружка про него
рассказывала… Вошёл, такой весь из себя бравый, грудь в орденах,
морда в шрамах. А потом… – она прыснула, – вдруг ей и говорит:
«Свяжи, мол, мне руки колготками, раком меня поставь, сама садись
сверху и хлещи меня по голой заднице, как только можешь».
Представляешь?..
Я не слишком в это поверил, но тоже старательно
расхохотался. Наверняка это тоже соответствовало какой-нибудь
психологической методичке, рекруты должны смеяться втихую над
начальством, чтобы кто-нибудь не разрядил в это самое начальство
всю обойму.
Отсмеялись. Выпили ещё чаю.
– Завидую я твоей девчонке, – вдруг сказала Гилви. –
Мне б такого парня… когда с другой – можно, чуть ли не заставляют –
а он ни-ни… Чего она на тебя взъелась, не скажешь? Я всё равно
никому не расскажу. Да и не бываю я в ваших краях – знаю, там
имперцев не любят…
– Вот потому и она тоже меня… того, – не выдержал
я.
– Из-за того, что ты в армию пошёл? – ахнула
Гилви.
– Ну да.
– Ну и ду… вот глупая, – успела поправиться Гилви. –
Империя, армия – это ж хорошо! У нас на планете армию все
любят.
– А откуда ты?
– Третья Зета Жука. У нас, покуда Империя не пришла,
плохо было. Ой как плохо! Лорды всё под себя подгребли, сословия,
цехи, ля-ля, тополя, туда не шагни, здесь не ступи, не суй своё
простонародное рыло к благородным, первую ночь –
сеньору…