Смерть пришла, как долгожданное избавление от суеты бытия.
Последний вздох, последняя мысль о прожитой жизни, и... тьма. Но
что есть тьма для человека, который успел познать столь многое?
Мезенцев принял её спокойно, словно старый знакомый принимает гостя
на пороге дома.
Впрочем, покой оказался недолгим. Словно невидимая рука
выдернула его из объятий небытия и швырнула в новый водоворот
существования. Сознание вернулось постепенно, словно туман
рассеивался под лучами утреннего солнца. Первое, что он ощутил —
это не боль расстрела, не холод могилы, а... тепло. Странное, почти
забытое тепло материнских объятий.
Мать. У него была мать. Это открытие поразило его больше, чем
сам факт воскрешения. Мезенцев — теперь уже Петир — лежал в
колыбели, разглядывая незнакомые лица, склонившиеся над ним с
нежностью, которую он никогда не знал в прошлой жизни. Отец —
высокий, жилистый мужчина с добрыми глазами и мозолистыми руками.
Мать — женщина с мягкими чертами лица и взглядом, полным
материнской любви.
Дом Бейлишей. Небогатый, но честный род. Какая ирония судьбы —
поместить душу коррумпированного чиновника в семью, где слово
"честь" не было пустым звуком. Петир — а он уже принял это имя, как
актёр принимает новую роль — изучал своё новое окружение с тем же
методичным подходом, что и в прошлой жизни.
Первые годы прошли в удивительном открытии семейного тепла. Отец
терпеливо обучал его грамоте, военному делу, основам управления
поместьем. Мать читала сказки о рыцарях и принцессах. Всё это было
ново для человека, выросшего в казённом доме без имени и
фамилии.
Но память о прошлой жизни не исчезла. Наоборот, она становилась
всё отчётливее по мере взросления. Мезенцев помнил коррупционные
схемы, помнил искусство манипуляций, помнил цену человеческих
слабостей. И постепенно понимал, что попал в мир, где все эти
навыки окажутся не просто полезными, но жизненно необходимыми.
Вестерос. Семь королевств, погрязших в интригах и распрях. Здесь
сила была не в армиях и замках — здесь правили информация, золото и
умение плести паутину из человеческих амбиций. Петир улыбался,
осознавая иронию ситуации. Судьба подарила ему второй шанс в мире,
словно созданном для его талантов.
Годы шли, и маленький лорд Бейлиш становился всё более похожим
на того Мезенцева, что некогда терроризировал чиновников своими
финансовыми махинациями. Только теперь его амбиции простирались
далеко за пределы казённых счетов. Железный трон, Семь королевств,
сама игра престолов — всё это манило его, как некогда манили
миллионы в государственной казне.
