Под вечер неожиданно заявился в гости Игореша. Он непринужденно посюсюкался вначале с маленьким Витюшкой и только затем решительно напустил на себя прискорбно жалкий вид человека, которому трудно в чем-либо отказать:
– Тетя Олечка, родненькая, пусть Саня ваш сегодня у нас дома переночует. Мама вчера вечером от нашего папы срочную телеграмму получила, а поутру, чуть свет, вместе с Иринкой укатила на судно. Меня на хозяйстве оставила. Когда назад вернутся неизвестно. Ночью одному страшно… – взмолился он.
Тетка, растроганная неподдельным откровением, понимающе заглянула в увлажненные горькими слезами еще совсем детские глазенки вот-вот зарыдающего племянника и бережно подхватив прицепившегося к полам длинного халата ничего не понимающего Витьку, поцеловала его в нежную щечку, грустно подумала о своем, давно наболевшем:
«Что-то наш папка из своего моря ничего не пишет. Может, случилось что?»
А вслух сказала:
–
Поужинайте сперва…
Обрадовавшиеся подростки кушать наотрез отказались. Проводив их до калитки уютно прибранного дворика, густо заросшего со всех сторон виноградной лозой, строжайше, вместо прощания, наказала:
–
Не балуйтесь там…
Добродушный Витек, удобно расположившись на сильных материнских руках, долго наивно махал пухленькой ручонкой вслед взрослым пацанам, но те, в спешке просто забыли лишний раз обернуться, скоро скрывшись из вида.
Но как скрылись за поворотом, все сразу же пошло согласно давно разработанному плану. Лишь на несколько минут заскочили к Игореше домой, где схватили заранее приготовленные дорожные сумки и в течение часа комфортно катили в мягких креслах «Икаруса» в сторону ближайшей станицы. На развилке двух дорог с несколькими хуторянами вышли из автобуса и, не обращая особого внимания на сгустившиеся сумерки в незнакомой округе, уверенно продолжили пеший путь дальше, к намеченной цели, пока бесстрашно не взобрались на вершину кургана, с высоты которого хорошо просматривалось конопляное поле. Огромная яркая луна гнала прочь уродливые тени на земле, одновременно растворяя дикий мрак над головой, отчего подросткам было не особенно жутко.
Заходить на поле решили обязательно из противоположного леска, который, по обоюдному мнению, надежно прикрывал опасный шалашик с тлеющим рядом костерком ночного сторожа. В посадку прошмыгнули словно мыши. Лихое полуночное время делало отчаянных братанов смелее, а работа сама спорилась в шустрых и хватких руках.
