С лица Пэн Вея крупными каплями стекал пот. И хотя патруль ехал
через лес, летняя полуденная жара угнетала даже в тени деревьев.
Ему казалось, что на открытом воздухе было бы легче, ведь там порой
всё же пробегает свежий ветерок, и нет такой сырости, сдавливающей
грудь. Да еще и эти доспехи! Под ними всё давно пропиталось влагой
и ужасно чесалось. Пару раз Пэн Вей забывался и пытался поскрести
особенно зудящее место, но снова и снова натыкался на раскаленное
железо. А ведь до стоянки еще ехать пять-шесть часов.
У Вея была возможность уйти из авангарда, но в основной части
командир также не разрешал снимать доспехи, хотя с разбойниками тут
уже давно не сталкивались. Из-за излишней дотошности и строгости
многие недолюбливали командира, особенно молодые воины, но зато в
его отряде и смертей почти не случалось. Пэн Вей снова вытер лицо
тряпкой, но та уже не впитывала влагу, а больше размазывала ее по
лицу. Еще пять дней. Всего пять дней, и они приедут в Киньян, а там
долгожданный отдых: никакого железа, никаких лупоглазов, только
легкое сливовое вино, тенистые веранды да красивые девушки с
солнечными зонтиками.
И почему, во имя Пропасти, Пэн Вей в свое время выбрал доспехи?
Сейчас бы ехал в легкой рубахе, только лук да стрелы за плечами, и
горя бы не знал, но отец твердо решил передать свой старый доспех
одному из сыновей. Старший брат Вея ушел в армию и уже многого
добился, стал командовать ляном (лян - двадцать пять человек), но
ему доспехи оказались ни к чему. Вей же пошел в стражники, а когда
по глупости проболтался, что в его семье есть доспехи с защитным
массивом, то его сразу же перевели в дальний патруль. Это был
шестой выезд Пэн Вея, так что он больше не мог считаться новичком,
но порой допускал глупые ошибки.
Вей потряс фляжку и обнаружил, что вода плещется на самом дне.
Дно Пропасти, всё одно к одному! Лупоглаз Пэн Вея остановился по
команде всадника.
- Командир говорил что-нибудь насчет другой дороги? - спросил
Вей у напарника, тот считался в их паре главным.
- Нет, - бросил Хи и мотнул головой, мол, езжай дальше.
Вей сплюнул и ударил лупоглаза в бока. Хи скорее умрет, чем
скажет лишнее слово. А еще он никогда не потел. За всё время
знакомства с Веем его сухое желтоватое лицо с множеством мелких
черточек-морщинок ни разу не поменяло своего выражения. Сначала Вею
показалось, что поперек дороги выстроили стену, но когда он
подъехал ближе, понял, что это свалилось огромное дерево и
перегородило путь. Ствол его был толщиной не меньше шести метров.
«Это какого же размера само дерево? - подумал Вей. - Его же
объезжать два часа, не меньше! Значит, и на стоянку мы приедем
позже, а у меня вода заканчивается». Затем стражник присмотрелся и
заметил, что на стволе торчит странный нарост, чья поверхность
отливает на солнце золотом. Хи вдруг схватил сигнальный амулет. Вей
удивился: с чего бы его прежде невозмутимый напарник разволновался
так, что позвал на помощь? А потом еще раз глянул на нарост и сам
потянулся за мечом. Через пару минут примчался командир, посмотрел
на дерево и резко побледнел.
