— Я человек! — воскликнул Трафо, обнаруживая себя, и не пойми
для чего поднял руки вверх. — Сюда! Я у теневых щитов!
— Тпру, тпру-у-у… — отозвалась ночь, и фонарь-светлячок
остановил свой полет.
Лошадь встала, повинуясь руке невидимого возницы. Лишь детский
плач не утих, не изменился.
— Где ты? — прилетело из темноты.
— Езжайте прямо. Я один, — отозвался Трафо.
— Ты точно не Эши? — встрял в разговор взволнованный женский
голос.
— До того, как уснул, я им не был! — заверил темноту Трафо.
Хлопнув вожжами по крупу лошадки, возница направил телегу в
нужную сторону, и уже через минуту был у щитов.
— Выйди на свет! — голосом, не терпящим возражений, потребовал
мужчина. — У меня амулет от духов и болт в арбалете от лихих людей,
— предупредил он.
— А у меня честное имя и сожаление о том, что не ушел, — заверил
Трафо, но повиновался и подошел к лошади так, чтобы свет от фонаря
мог охватить его целиком.
— Это человек, — заверил возница кого-то, кто скрывался в
кибитке.
— Слава Богам. Спроси его про карту! — женщина явно была на
грани нервного срыва.
Услышав про карту, Трафо вновь пожалел о том, что не уполз
подальше от дороги, а вышел навстречу этим людям.
— Человек! — нагнав в голос строгости, возница обратился к
Трафо. — Правда ли, что у тебя есть карта Исцеления?
"Ого! — удивился про себя Трафо. — Даже так? Откуда им известно,
что у меня есть карта, да еще именно такая?"
Молчание затягивалось, и Трафо резонно опасался, что продлись
оно еще какое-то время, и палец возницы на спусковом крючке
арбалета может дрогнуть, посылая в его грудь тупой стальной
болт.
— Есть! — решился он на ответ. — Но знайте, что отнятая силой
карта не станет помогать!
— Боги, — в голосе мужчины послышалось облегчение. — Нам не
нужна твоя карта, человек, нам нужна твоя помощь.
*****
Языки пламени весело перебегали по тонким поленьям, озаряя
пространство вокруг себя на несколько шагов. Придвинувшись как
можно ближе к спасительному свету и теплу, люди трусливо подставили
свои спины холодной ночи. На невысоких рогатках, воткнутых по обе
стороны от костерка, покоился металлический прут с нанизанным на
него куском мяса. Расплавленный жир стекал по поджаренным бокам,
падал на угли и отзывался тихим шипением. Трафо в который раз
провел тыльной стороной ладони по подбородку, утирая неудержимые
слюни, и надеялся, что этого никто не видит. Даже если и так, то
что делать с урчащим желудком, который звуками своими способен был
разбудить избавленного от страданий младенца, что мирно спал на
руках худой, изможденной женщины? Способна ли болезнь одного
наложить свой отпечаток и на другого? Да! Если болеющий — месячное
чадо, а другой — его мать. Чудо, что у карты остались силы после
того, как она управилась с клеймом, и Трафо все-таки смог помочь
малышке.