Я смотрела на людей, о которых говорил Дан, и
чувствовала пробирающее отвращение. Подумать только! Все они наделены такой
властью, которая могла бы изменить мир к лучшему, но вместо этого тянули его к
пороку.
— Знаете, что меня больше всего удивляет,
— наконец проговорила я, невольно подивившись холоду в собственном
голосе. — Что все эти люди с подобной репутацией находятся сейчас здесь.
Это наталкивает на определённые мысли.
— Это общество Эдмунда. С большинством из них он
имел дела, хотя я был против. С точки зрения общественности, все эти люди чисты
перед законом, — произнёс Дан с циничной ухмылкой, поднеся бокал к
губам. — А слухи… Кстати, вот вам и ответ на ваш вопрос.
— На какой из? У меня очень много вопросов.
— Плевать ли мне на их мнение. Как правило,
сплетни плетут те, у кого рыльце в пуху.
— Есть другое выражение для этого. Но я вам его
не скажу. Это не по этикету.
Дан невесело рассмеялся.
— Раньше мне казалось, что колоссальная власть,
как и огромные деньги портят людей. Но чем старше становлюсь, тем
больше убеждаюсь: деньги не меняют. Они открывают истинное лицо.
Я внимательно посмотрела на него. Возникло чувство,
будто я упускаю что-то важное из виду. Что-то, что делает его человечным, а не
отрешённым и расчётливым. Впрочем, может это просто самообман? Я не знала
Ларанского настоящего. Но меня тянуло к нему, как может манить к красивому
мужчине, увлечённому делом, своей жизнью. Стоит ли удивляться, что теперь
я принимаю желаемое за реальность? Просто идеальная жертва для манипуляций.
— Я не могу быть беспристрастной,
— как будто со стороны услышала собственный голос.
— О чём вы? — Дан смотрел на меня с
интересом.
— О склонности воспринимать желаемое за
действительное. Кто сказал, что я не перескажу слова Степлмайера на свой манер?
У меня нет никаких гарантий, что я не приплету своего отношения к
разговору. А это уже лишает непредвзятости.
Ларанский задумчиво потёр подбородок. На мгновение
показалось, что признание озадачило художника. Потом длинные пальцы осторожно
убрали выбившийся локон за моё ухо.
— Знаете, а ваши рассуждения не лишены смысла,
— горячее дыхание защекотало кожу. Дан положил руку на талию, привлекая к
себе, отчего сердце заколотилось как сумасшедшее. — Ты мне нравишься,
Рика. Здравомыслие вкупе с честностью… Это очень притягивает.