Раз всю команду собрали на берегу – значит, капитан вот-вот
раскроет свои хитроумные замыслы.
Мы его не торопили: сидели вокруг костра, жевали мясо, сухари и
фрукты, прихлебывали ром и пели:
— Йо-хо, йо-хо, веди, капитан,
Опять нас в море веди,
«Испанца» щипать, галеоны топить,
И с дьяволом нам по пути!
Бриз трогал верхушки пальм, сдувал прочь москитов и разносил над
берегом нестройное:
— Йо-хо, йо-хо, кто робок, труслив,
Не быть корсаром тому,
А мы уйдем в ближайший прилив,
Пусть ветер дует в корму…
Больше буйных загулов в портовых тавернах, больше крика: «Борт
наш!» после удачного абордажа я любил такие пирушки у костра. Никто
не знал, что с нами будет завтра, но сейчас мы были сыты, пьяны и
чувствовали себя одной семьей – не просто береговые братья, а дети
«Аланны Дин».
Я стукнулся кружками с Томом, и старый боцман с улыбкой
взъерошил мне волосы. Такое я мог позволить только ему… И так
иногда делал только он – мой папаша никогда не признавал телячьих
нежностей.
— Йо-хо, йо-хо, пусть жизнь коротка,
Зато мы всласть поживем,
Пока не обнимет шею пенька…
— Хватит! – гаркнул капитан и встал.
Парни продолжали реветь:
— …Все море будет наш дом!
Йо-хо, йо-хо, пусть ад впереди,
Пока мы все богачи,
Есть ром, жратва и можно найти…
– Хватит!!!
Папаша швырнул кружку себе под ноги, пение оборвалось, я один
дотянул последнюю строчку:
— …От Эльдорадо ключи!
— Заткнись, Остин!
Я заткнулся и приготовился слушать. Остальные тоже выжидательно
уставились на капитана. Папаша медленно обвел взглядом команду
из-под кустистых рыжих бровей. Сорок девять головорезов, прошедших
вместе с ним штормы, штили и абордажные схватки, от старика Тома,
которому было за шестьдесят, до меня, самого младшего,
семнадцатилетнего – все мы смотрели на капитана и ждали. Отец на
мгновение задержал взгляд на мне, кашлянул и сказал:
— Я завязываю с морским ремеслом. Из Нассау «Аланна Дин» уходит
в Голуэй.[4] Кто хочет со мной – добро
пожаловать. Остальные могут отчалить куда угодно на «Сан
Фелипе».
Все разом протрезвели; уж я-то – точно. Некоторое время длилось
молчание, потом подал голос Дон Каролинец:
— Ты бросаешь береговое братство, капитан? Собираешься стать
добропорядочным джент… тльменом?
— Береговому братству конец! – заорал папаша. – Крабы выели вам
глаза, если вы этого не видите!