Физик долго анализировал свое
поведение и в итоге нашел ответ. Ранее Лебо был уверен в том, что
его модель общества не имеет изъянов, что любой разумный человек
должен разделять ее. Но теперь он понял, что ошибался. Ведь
буквально во всем его прошлом мире не нашлось такого человека,
который бы согласился с ней, несмотря на все его поиски.
Придя к такому заключению, физик
встал и размял ноги. Затем он жадно проглотил лежавший на полу уже
как четыре часа холодный завтрак, потворствуя внезапно вернувшемуся
к нему аппетиту, и принялся ходить кругами по камере. Приняв
окончательное решение, он наклонился к первому отверстию.
– София! София! – позвал он.
– Да, Поль? – немедленно откликнулась
женщина, будто ждавшая его обращения.
– Я должен… – Лебо вдруг поперхнулся
и откашлялся. – Несмотря на то, что вы сделали, я должен сказать,
что понимаю ваши мотивы и прощаю вас, – твердо закончил он.
– Поль, я и не смела надеяться… –
только и смогла произнести София.
– Я должен был догадаться, что любой
здравомыслящий человек не пойдет за мной, уже тогда, когда
отказался мой учитель Этьен. Даже несмотря на то, что он был
большим фанатом медиевистики и тем самым человеком, который зародил
во мне идею путешествий во времени, рекомендовав к прочтению «Янки
при дворе короля Артура» и прочую подобную литературу.
– Поль, я очень вам признательна, –
облегченно сказала историк
– Подождите, я еще не закончил, –
прервал ее ученый, – есть кое-что, что я скрыл от вас. Вы сумели
мне открыться и теперь я должен сделать ответный шаг. Аппарат для
перемещения во времени был готов задолго до нашего знакомства.
Сперва я хотел путешествовать в нем с Гобеем. Но после его отказа я
безуспешно пытался найти команду. С каждым отвергнутым предложением
я все больше злился на несправедливость этого мира, не видя в этом
закономерности, хотя злиться мне надо было на самого себя. Получив
ваше согласие, которое я и не надеялся получить, я так боялся все
испортить, что скрыл факт наличия готового аппарата и решил
затягивать его «постройку» так долго, как только возможно. Поймите
София, я всего лишь хотел ощутить дух командного единства. Но
теперь я понимаю, насколько я был не прав. Ваши действия были
оправданы и закономерны.
Софию тронули его слова. Она
прониклась жалостью к молодому физику, который лишь хотел творить и
изменять мир вместе с верными товарищами.