— Меня обвиняют в том, что мне стало
дурно от волнения? Может, еще повесите за это?
Риттау получил бумаги от привратника
и жестом велел следовать за ним. Гвардеец в свою очередь
бесцеремонно подтолкнул Терри в спину.
— Не надо меня толкать, — ледяным
голосом предупредил тот, резко крутанувшись на каблуке.
Риттау, который успел уйти на пару
шагов вперед, вернулся и положил узкую, но крепкую ладонь ему на
плечо.
— Я обвиняю вас в том, что вы
слишком много себе позволяете. Вы не сознаете своего положения,
Риамен. Это вчера вы были кем-то. Сегодня вы должны вести себя
иначе, если хотите оставаться на свободе.
— Мне нельзя есть рыбу? — с горечью
выдавил Терри, продолжая бороться, но скорее из чувства упрямства,
чем действительно надеясь выйти победителем.
— У меня может возникнуть искушение
посадить вас под арест исключительно на мясную диету. Вам нравится
медленная смерть от обезвоживания? Очень неприятные ощущение,
поверьте мне. Если голод окажется сильнее разума, может начаться
перерождение печени.
— Я ел рыбу и остался жив,
представьте.
— Вероятно это оттого, что само ваше
существование нарушает один из законов Создателя. Скажите, Риамен,
хотели бы вы прожить полгода-год на одной рыбе? Думаю, в Академии с
радостью ухватятся за идею исследовать возможности вашего
организма. Если сумеете выжить — я без разговоров выплачу вам треть
своего годового жалования. Это вдобавок к тому вознаграждению,
которое вы получите от магистра Арчера. Подумайте, всего лишь через
год вы вновь станете богатым и знаменитым человеком.
Терри промолчал и отвел взгляд.
Доказывать что-то своей смертью он не видел ни малейшего смысла.
Риттау хлопнул его по плечу.
— Я так и думал. Идемте, Риамен,
довольно тратить мое время попусту.
Терри больше не возражал, когда
немногословный гвардеец подталкивал его в спину или напротив
придерживал за локоть, пока они поднимались в приемную ректора. Он
отгородился от происходящего, не желая принимать в нем участие.
Будто со стороны смотрел, как его ведут в наручниках по знакомым
коридорам, как провожают взглядами знакомые и незнакомые студенты.
Кто-то выглядел встревоженным и даже спрашивал, что случилось.
Терри не отвечал. Если бы он сам
знал!
Привычный мир сломался. Терри
требовалось время, чтобы разобраться и понять, как собрать осколки.
Но никто не собирался дать ему то, в чем он нуждался: хотя бы
несколько часов в тишине, в одиночестве, без постоянных провокаций,
проверок и унижения.