– Раньше про такое слышал, а теперь и увидел – радостно сообщил
Архип. Видно, пробудился у него нешуточный интерес к окружающей
действительности. – Как я и думал, похоже на колонию каких-то
простейших, возможно, в симбиозе с зелёными водорослями. Образцы бы
взять.
– Конечно, возьми, если для науки, – великодушно разрешил
Партизан, – бери, сколько хочешь, не стесняйся, здесь этой дряни
навалом. И домой проваливай, там изучать будешь. Потому что я с
такими олухами в лесу нянчиться не собираюсь. И запомни наперёд:
ещё раз без спроса куда-то залезешь, хоть рукой, хоть палкой, да
хоть ещё чем-нибудь – в зубы получишь, если живым останешься. Бить
буду без предупреждения, и чтобы потом не обижался, дговорились?
Кстати, это всех новичков касается.
Я, в самом деле, не подумал, – сделал вид, что засмущался,
профессор. – Ведь интересно же получается…
– Интересно, ещё как интересно! – перебил его Партизан. – Вроде,
умным кажешься! Уговорили взять тебя, да видно зря – хлопот не
оберёшься. Ладно, для умных объясняю – в эту речку не лезем, дурная
она. Живут в ней особые червячки. Умные их паразитами называют, а
мы по-простому – яйцегрызами. А за рекой ещё интереснее: там всё
вонючкой убито, а поляны борщевиком поросли. Но ты, Архип, сильно
не радуйся, мы в это интересное место не пойдём. Здесь недалеко
есть другая переправа.
Под деревьями сыро и мрачно. За три сотни шагов, что мы прошли
вдоль берега, я основательно вымок, а заодно ещё раз позавидовал
одёжке товарищей. Мокрая трава, мокрые кусты, мокрые листья – и сам
я через минуту сделался таким же мокрым. Кожаная куртка, хоть и с
капюшоном – плохая защита от сырости, особенно, если эта сырость со
всех сторон. Холодные струйки просочились за воротник, и по телу
побежали мурашки, началась мелкая дрожь.
Проломившись сквозь кусты шипастой акации, мы выбрались на
шоссе. Когда-то здесь ездили машины, сейчас не проползёт и
трактор – от дороги осталось лишь название, да кривая линия на
картах лесников. Местами асфальта нет, а кое-где он ещё сохранился,
но весь растрескался и встал дыбом. Из щелей выперла трава,
пробилась наглая молодая поросль, некоторые выбравшиеся из-под
асфальта деревца вдвое, втрое выше меня вымахали.
Когда-то, специально для автомобилей, через реку перекинули
деревянный мост. Вид этого сооружения доверия не внушает: брёвна
почернели, на них лоснится что-то скользкое; одна из
шести опор подломилась, и вся конструкция скособочилась, того
и гляди, рухнет; перила не уцелели, а поверх щелястого деревянного
настила лежат две ржавые металлические колеи. Как представил, что
придётся идти по этому мосту, стало мне тоскливо.