Запер я Мухомора; пусть о жизни своей
неправильной поразмыслит, глядишь, с утра и разговаривать
по-другому будет. Ольга вмиг подобрела, улыбка появилась, а
яростные искорки в глазах притухли. Теперь Мухомор наш, со всеми
потрохами – что ещё для счастья надо? У Ольги это запросто выходит:
люди готовы рассказать ей даже то, о чём она не спрашивает. Я так
не умею – здесь особый талант нужен. Конечно, и я не совсем
бесполезен. Хоть роста невеликого, но если надо в рыло двинуть, это
смогу, внесу посильный вклад.
– Слушай, подруга, – бодро сказал я,
– Это третий схрон за лето. Не слишком Пасюков обнаглел? Может,
пришло время им заняться?
Скисла Оля, улыбнулась, да улыбка
вышла кривая, на оскал похожая. И понятно: скользкий тип этот
Пасюков, и не простой. Хотелось бы его прищучить, да неясно, как
подступиться. Скорее всего, ничего не получится, а проблемы, точно,
наживёшь.
– Когда-нибудь… – прошипела Ольга и
сощурилась. Пальцы сжались в кулаки. Верно, представила, что
добралась, наконец, до Пасюка. Я тоже это представил, и немного ему
посочувствовал.
– А всё же третий схрон, – напомнил я
для порядка, – что-то барачники задумали. Нет?
– Ерунда, – отмахнулась Ольга. – Я бы
знала. Это вроде игры: они прячут, мы ищем. Все при деле, всем
весело. Если охота, посмотри, чего парни у Мухомора откопали.
Я заглянул в оружейную. Забавный
оказался арсенал! Значит, мясо, резать? Рыбку потрошить? Кораблики
строгать? Этими тесаками сподручнее живых кабанов на фарш
рубить! Я никогда не видел мачете, и довольно смутно представляю,
что это. Мне воображаются острые, сверкающие на солнце
большие ножи. Передо мной другие: тусклые, даже в пятнах ржавчины,
щербатые, и какие-то кособокие. Сработаны, и не очень умело, из
того, что под руку попалось. Но всё же, когда я увидел эти орудия,
в голове зазвучало: «мачете».
И кому такое «мачете» нужно? В карман
не положишь, и в сапоге не поместится. Можно прицепить на пояс,
тогда выйдет что-то вроде короткой сабли. Круто будет смотреться,
но кто в Посёлке решится на такую наглость? Вопрос…
Отвлёк меня от этих мыслей Ренат.
Весь из себя причёсанный и выбритый, он находился в полной
готовности. Ему не терпелось, он бил копытом, норовя сорваться в
любой момент. В руке у него сетка, в ней соблазнительно клацают
фляжки, виднеются огурчики, печёные картофелины, тушенка.