— А это Тони Аллен, феноменальный
кодер и криптоаналитик. Кстати, Блэр, Аллен тоже родился в
Бенгалии.
Этого только не хватало! Конечно,
после проверок в МИ5 глупо было опасаться «знакомых» из Калькутты,
но всегда оставалась вероятность встречи с человеком из соседнего
квартала…
— Я уехал из Бенгалии трехлетним
ребенком, — почему-то недовольно ответил Блэр.
Тони вздохнул с облегчением.
— Разве ты не служил в колониальной
полиции? — удивился Смит.
— В Бирме! В Бирме, а не в Бенгалии!
— с еще большим раздражением сказал Блэр.
Тони не любил полицейских, даже
бывших. Интересно, он стучит за деньги или по идейным
соображениям?
— По мне, нет никакой разницы: что
Бирма, что Бенгалия, — нисколько не смутившись, хмыкнул Смит.
— А между тем разница есть, и она
существенна, — проворчал Блэр и, видимо решив быть вежливым,
спросил: — Вы, Аллен, я думаю, тоже учились в Англии?
— Нет, я закончил колледж Дэвтона в
Калькутте. Моей матери было не под силу оплачивать мое обучение, я
получал стипендию.
— Кстати, у Блэра недавно вышел новый
роман, что-то о комнатных растениях. Он продается в нашей книжной
лавке, — сказал Бернал, но и это Блэра не умиротворило.
— Только не надо его покупать. Я бы
ни за что его не опубликовал, если бы мне не нужны были деньги. Это
вас, физиков и математиков, ласкает правительство и прощает вам
левизну.
— На паровых котлах с термоядерным
синтезом не ставят отметок о левизне их создателей, — немного
свысока улыбнулся Мудрый.
Бридж закончился позорным и
безоговорочным поражением итонцев, и без того нуждавшихся в
деньгах. Несправедливо сравнивать школу и университет, но
журналистам лучше не садиться играть против физика и математика.
Молодые талантливые авторы с многозначительным видом делали
глупейшие ходы, с трудом просчитывали расклад и наверняка думали,
что Тони и Бернал фокусники (джентльмен не может обвинить в
шулерстве другого джентльмена, даже если в глубине души очень этого
хочет).
Левизна их тоже вызывала вопросы.
Смит вообще не имел убеждений и исходил из глупого девчоночьего
желания «чтобы всем было хорошо», а Блэр ненавидел Советскую Россию
не меньше рейха — он вообще был склонен ненавидеть — и собирался
бороться и с коммунизмом, и с фашизмом. Говорить о Ферме в первый
день знакомства Тони не стал — это было бы слишком откровенно и
навязчиво, а сам Блэр, похоже, скрывал от товарищей место своей
работы. Наивные итонцы надеялись отыграться: договорились о встрече
через три дня, в другом клубе — где подают не только книги и идеи,
но и виски.