ейе!
Рой-Цох поднялся и, придерживая
мантию, заспешил в трапезную, где монахи уже раздавали
дымящиеся сладкие лепёшки и острые пряные травы
с Островов Забвения в изобилии лежали на столах.
Монахи не ели мяса. Только по большим праздникам
приобщались они к белковой пище, и то лишь
в случаях, если смерть Просветления заставала кого-нибудь
из гостей или странствующих на каменных скамьях Мантейи.
И тогда этот божий дар — труп случайного путника —
монахи съедали с благодарностями и молитвами. Съедали
в полном молчании, дабы священная плоть не была
осквернена слабыми человеческими речами.
Рой-Цох чувствовал запах лепёшек,
и его молодой, любящий работу желудок, задавал жару
мускулистым ногам. Но в трапезной, сунув в рот
первый пучок трав, завернутых в кусок лепёшки,
он тут же начал разглядывать монахов в поисках
друга, которого, собственно, и шёл повидать в эти далёкие
святые края. Его молочный брат Марасах (в миру — Рамат)
принял два года назад сан послушника, и Рой-Цох очень хотел
теперь увидеть его. Глотая ароматный хлеб, он почти уже слышал
в мыслях, как скажет возмужавшему, наверное, послушнику
в лиловой рясе: «Небесных даров и раннего восхода тебе,
Рами». И брат засмеётся в ответ: «А ты всё
такой же худой, Рой-Це, отцовское наследство не ударило
тебе в бока»...
Время шло, а лицо брата так
и не возникло в толпе послушников. Где же
Рамат? Время утренней молитвы давно кончилось.
Едва утолив голод, озабоченный
Рой-Цох вышел из трапезной воротами Манве и поспешил
по направлению к кельям. Навстречу ему по вымощенной
двухцветными плитами дорожке шёл Третий настоятель. Идущие
из трапезной монахи проворно уклонялись с его пути.
Отступил и Рой-Цох, но настоятель вдруг сам свернул
к нему.
— Господин Зароа,
я не ошибаюсь? — спросил он, чуть прицокивая,
на старом языке.
Рой-Цох, непонятно почему, вдруг
напрягся.
— Да, господин Третий
настоятель, — ответил он тихо, но дрожь
в голосе всё равно была слышна.
— Зовите меня Наставник, —
улыбнулся настоятель всем своим морщинистым личиком, и змеиные
зубы его блеснули ослепительной желтизной. — Вы ищите
брата Марасаха? Я провожу вас.
Вскоре озадаченный
и встревоженный Рой-Цох был доставлен к тесной,
вытесанной в камне келье. Ожидая увидеть брата, он быстро
шагнул за травяную занавеску, но в келье, кроме
маленьких весов, жаровни, лежанки из сухой травы и статуи
Мантейи Закутанной В Плащ, не было ничего. Рой-Цох
уставился на нишу, завешенную тряпкой, в надежде, что
оттуда выйдет сейчас Рамат.