Да. Пусть так. Пусть Труди сейчас поднимет револьвер и
выстрелит: одна яркая вспышка – и всё, конец, навсегда!..
– Привет, Фрейя, – доброжелательно, как ни в чём не бывало,
сказала Гертруда. И отошла в сторону, пропуская Бальдра. Полуэльф
вступил в келью – одетый в окровавленную мантию настоятельницы, с
непокрытой головой. Глаза Бальдра сверкали, по лицу гуляла
безумная, пьяная улыбка.
– Фрейя, милая сестрица! – пропел он. – Как я рад, что мы тебя
нашли! Ты, кажется, кое-что забыла… – и поднял руку.
В пальцах его зелёной искрой сверкнул пузырёк с зельем.
*****
– Спасибо за заботу, Труди, – как можно более приветливо
ответила Фрейя, постаравшись отогнать кошмарные воспоминания (и
вновь почудившийся аромат крови и гари… будь прокляты живое
воображение и чрезмерно острый нюх). – Я подумаю.
Она не питала ни малейших иллюзий в отношении коллег по
«Театру». И понимала, что дружелюбная и милая Труди ван Эйк вышибет
ей мозги, стоит начальству скомандовать «Фас!» Всё с той же доброй
улыбкой на лице. Ничего личного, приказ есть приказ.
Таковы уж были наёмники «Театра», отряд барона фон Пельта.
Солдаты удачи. «Миттенкнехты», как называли подобных им на
просторах Эвропии.
Последняя крупная война с эльфами, приключившаяся шестьдесят
семь лет назад, аукнулась всему континенту. Священные Леса Триникли
утратили почти все былые владения на островах Авилонского
архипелага: тысячелетние рощи были сожжены обстрелами с морских
крейсеров, втоптаны в пепел сапогами аранийской пехоты в
красно-чёрных мундирах и ножищами первых боевых големов… Но месть
эльфов обратила триумф в траур. Ушастые выпустили на человечество
целый букет болезней, не только прочесавших род людской частым
гребнем по всей Эвропии, от Экуменического моря до холодных
балтийских вод, и от Аранийского полуострова до Крымского – но и
нанесших удар по животному и растительному миру.
Падёж скота на доброе десятилетие сделал мясо для многих народов
бесценным деликатесом. (А в Арании и Йормланде, двух величайших
промышленных державах, имперских монстрах, тянущих на себя в
стороны лоскутное одеяло политики – так и поныне натуральное мясо
остаётся привилегией богатеев). Южные страны на побережье
Экуменического моря потеряли плантации цитрусовых – повезло разве
что Ирридике. Урхан-Эрем и заморская Александрия убереглись, но
надолго прекратили морское сообщение с Эвропией, не пуская к себе
заразу. Острова Мальсийского архипелага перенесли настоящую
природную катастрофу, и теперь некогда цветущая Мальса, лишённая
плантаций и садов, медленно умирала…