– Ты такой милый, Пюси, – прошептала Жюли. – Не то, что все эти
недоумки, которые меня навещают.
– Да-а… Забудь о них, детка, – пробормотал Блоха погружаясь в
сладкое забытие.
– Они вечно хамят, сморкаются в простыни, а главное, всегда
стараются уйти, не заплатив! Не то, что ты, mon cher. Ты всегда
приходишь при деньгах!
– Ве-ерно…
– Ты так много работаешь, чтобы заплатить своей Жюли, мой
храбрый гном! Со столькими людьми… Вот и сегодня ты раздобыл чей-то
секрет, верно? – нежный голос Жюли слегка изменился, став
настойчивым.
– Да… Секрет, – заплетающимся языком подтвердил Пюс. – Сегодня…
во «Дворце Четырёх Сторон». П-приватный… кабинет, – он даже не
почувствовал, в какой момент язык перестал его слушаться. Сознание
уносило во тьму: течение реки ускорилось, волны закружили зыбкий
плотик Пюсова разума в водовороте…
– Что ты слышал, Пюси? Расскажи своей Жюли, расскажи ей всё!
– Сег-годня… Дворец… – забормотал Пюс, подёргиваясь. Жюли уже
вскочила с кровати, на цыпочках подбежала к ширме и отодвинула её в
сторону, открыв фонограф на столике. Установила иглу на восковой
цилиндр и запустила запись.
– Фаруд… эфенди!.. Уважаемый коллега!.. П-продуктовый лифт!
Нельзя… подслушать…
Карлик дрожал, как в лихорадке; пальчики вцепились в простыни,
закатившиеся глаза уставились в потолок. Эльфийское зелье правды,
влитое в вино, опутывало хмельной мозг бедного коротышки ползучими
побегами плюща-душителя.
– Ч-через тридцать!.. девять!.. дней! кхр-кх!.. Д-доставят за
пять суток!.. Бал у к-князя Дым… дым… бовицкого! Сделка!
С-сопровождение солдат… не п-привлекать внимания!.. – слова
беспорядочно срывались с уст карлика, опережая друг друга. Прижав
ладошку к губам, Жюли испуганно смотрела на конвульсии
любовника.
– С-сотни глкх!.. мил-лионов! – проклокотал Папюс, засучив
ножками. – Реп!.. путация!.. Х-хольц… холера! «Émeraude»! Кх-хррр…
– Пюса заколотило, на губах показалась пена, окрашенная кровью.
– Пьер! – тревожно вскричала Жюли. – Пьер, сюда! Mon dieu, ему
плохо!
– Что? – дверь в соседнюю комнату распахнулась. В чертог любви
ворвался горбоносый, небритый тип с зализанными назад сальными
волосами, в узких штанцах и розовой рубашке нараспашку, открывавшей
фальшивую золотую цепочку с солнечным знаком на волосатой груди.
Одного взгляда сутенёру хватило, чтобы оценить ситуацию. – Merde,
конечно же… Проклятый ублюдок перебрал!