Последнее «спасибо» прошелестело как «пока».
- Спокойной ночи, - мягко улыбнулся я, переступил порог и
аккуратно закрыл дверь.
Среда 21 октября 2018 года, день
Москва, Ярославский вокзал
Тепло никак не хотело покидать московские улицы. Осень выжелтила
парки и скверы, устлала листвой пожухлую траву, а похолодание все
задерживалось. Кое-где деревья облетели до полной графичности –
сплошная прорись ветвей, голых и черных, колыхалась над тротуарами,
расчерчивая небо хаотичным, но четким узором.
И ни единого облачка, предвещающего мокроту и слякоть!
Глубочайшая, пронзительная синь распахивалась над крышами
мегаполиса – «унылая пора» сгустила бледную летнюю лазурь, словно
выцветшую на солнце, размалевала ею небосвод, не жадничая, не
скупясь на яркость и сочность колера. Пусть хлопотливые носители
разума налюбуются вдосталь синевой небес, пока не накрыла их зимняя
хмарь, надышатся пусть печальной свежестью, настоянной на прели и
тревожном запахе дальних снегов!
Я вздохнул, легко и бездумно. Прищурившись, измерил взглядом
шпилястую гостиницу «Ленинградская», да и пошагал к вокзалу – все
свои резюме я благополучно раздал по десятку адресов. Можно было
возвращаться – с чувством исполненного долга.
Поток таких же, как я, жителей Замкадья, подхватил меня,
закрутил и донес до самой платформы. Время ожидания не затянулось,
вскоре подали электричку, и я занял место согласно купленному
билету. Жизнь налаживалась.
Довольно улыбнувшись, поерзал, умащиваясь поудобнее, вздохнул и
стал смотреть за окно – на перрон, на озабоченных пассажиров,
носившихся с ручной кладью. Отъезжающие и провожающие будто нарочно
устроили «показательные выступления» для одного зрителя – меня.
Они то и дело роняли пакеты и сумки, тепло закутанная малышня
раз за разом вырывалась у них на свободу, ковыляя прочь и
восторженно смеясь. Молоденькие родительницы суетились, бабушки
кудахтали встревожено, собирая своих «птичек», «зайчиков» и прочих
херувимчиков.
А я ощутил легкую печаль. Это со мной бывает.
Даже в последние недели, переполненные радостным возбуждением,
мои душевные горизонты то и дело туманились, мрея серенькой
меланхолией.
Не может человек быть счастливым долгое время. Мгновения счастья
скоротечны, они как блики на воде в солнечный день – блеснут,
уколют глаз иглистым высверком, и тут же меркнут.