Дарий поднял с земли отлетевший от
погибшего хозяина меч, и Никкаль повел свою группу дальше.
Вскоре расступившаяся тьма открыла
место главного побоища. Кровавые лужи в свете факела походили на
разлитую глянцево-черную смолу. Слева земляную стену поддерживало
новое укрепление, сбитое из десятка широких и крепких досок. И
почти до самого верха его покрывали алые брызги и разводы. А по
полу во все стороны разметало то, что осталось от мертвецов —
угадываемые части рук и ног и просто бесформенные куски плоти.
От напряжения Эшу казалось, что он
каждое шевеление воздуха чувствует кожей. Опасность могла таиться
повсюду, а он даже не знал, как эта самая опасность может
выглядеть, и потому старался не выпускать из виду Ника.
Фрагментов тел повсюду валялось
предостаточно, а вот мечей встретилось только два. Видимо, воинов
среди погибших было немного.
Коренастый шагал рядом с командиром,
удерживая факел в вытянутой руке. Лис молча переступал через лужи
крови и человеческие останки, прижимая к лицу рукав.
И только лысый здоровяк дышал шумно
и глубоко, часто озираясь и щупая жадным взглядом каждую деталь. Он
заметно дрожал и часто вытирал рот ладонью, отчего губы налились и
стали красными. На страх это походило мало, скорее на сильное
возбуждение. Все-таки этот парень был здорово не в себе.
Но сейчас у Эша слишком громко
стучало в висках, чтобы думать об этом. Тоннель сделал непривычно
крутой поворот, и он увидел посреди прохода разломанную
подводу.
Телега завалилась назад, потеряв два
колеса. Пустые бочки раскатились по проходу, некоторые из них были
разбиты в щепки. Новые связки факелов остались в телеге,
сгрудившись под бортом. Одна лошадь со вскрытым пузом пала прямо в
упряжи, другая каким-то образом вырвалась, но отбежать далеко не
успела — ее голова и передняя часть валялась чуть дальше. Крупа с
задними ногами нигде поблизости видно не было.
И тут из темноты впереди донеслось
глухое недовольное урчание.
— Всем стоять здесь, — приглушенным
голосом проговорил Никкаль. — Защищайте себя, как знаете, но если
кто попытается отойти от подводы дальше, чем на десять шагов —
убью.
Он плавно вытащил меч из ножен.
Стигма на его руке вспыхнула, точно нарисованная расплавленным
металлом, и погасла. Руки Ника, лицо и шея стали приобретать уже
знакомый Эшу землистый оттенок. Несколько молниеносных движений — и
Никкаль очутился справа от прохода. Миг — и он, как хищное
насекомое, замер уже с другой стороны, на границе света и тени.