— Откуда я знаю? Мимо прошли, меня оставили, вашего мальчонку
забрали. Я заморышем родился, так и так помирать. А у людей… — он
запнулся, — ну, всякое говорят. Случается, подменыши выживают.
Баргест шумно вздохнул.
— Выживают, но только если человек примет подменыша в своё
сердце. Честно примет, без лукавства. И больше не бросит. Ладно,
пошли. Есть тут поблизости холм. Его обитатели мне должны. Они
летние, на зиму своё жилище закрывают. Вам у них хорошо будет.
— Но я не могу уйти из дома! — Микаэль чуть не заплакал. — Кто
без меня отцу поможет? И мамка опять в тягости.
— А я как же?! — брауни обхватил его за ноги.
Микаэль погладил грязные волосы подменыша, вытащил запутавшегося
червяка. Что же делать? Что?!
— Погоди, отец говорил, что какой-то чудак купил старый дом в
долине — тот, где никто жить не хочет. Вроде, настоящий профессор
из Дублина. Сказки собирает. Он работника искал, обещал хорошо
заплатить, но никто не пошёл, боятся. А я бы нанялся. Если он любит
сказки, может, и тебя не прогонит? Только с тем домом что-то
неладно.
— Потому что нельзя строиться на дороге гоблинов! — рыкнул
баргест. — Ладно, так и быть, помечу дом, как свой. Вас не
тронут.
— А что ты возьмешь за свою помощь? — спросил Микаэль.
— Ты играй. Я буду приходить, слушать.
К дому в долине они пошли не спеша, приноравливаясь к
неуверенным шагам подменыша.
— Я всё думаю, — помявшись, спросил Микаэль, — что с Джоем
стало?
— А что с ним станется? — проворчал баргест. — Вырастет, женится
на девице из брауни. Здоровых детишек нарожает. За тем его и
украли.
— А Хромой Олли рассказывал, что Добрые соседи воруют детей,
чтобы отдавать их демонам, вместо своих.
— В прежние времена и такое бывало, — баргест подтолкнул носом
подменыша, замершего возле кустика цветущего вереска. — Но брауни
никому дани не платили и не платят. Не переживай, не пропадёт твой
братишка.
Микаэль глубоко вздохнул, напряжённые плечи расслабились, словно
сбросили невыносимую тяжесть.
— Хорошо.
— Хорошо, — повторил брауни, остановился возле россыпи бледных
грибов, сорвал один и сунул в рот.
— Нельзя! — Микаэль попытался отобрать гриб.
— Ему можно, — хмыкнул баргест. — Спать лучше будет. Ну, вот и
пришли. Дальше без меня.
Он сел в тени каменной ограды. Микаэль с брауни поднялись на
крыльцо добротного, хотя и неухоженного дома, затянутого плющом до
крыши. Постучали. Баргест подался вперёд, всматриваясь в
открывшуюся дверь. Профессор оказался невысоким толстяком в круглых
очках. Они с Микаэлем о чём-то поговорили, потом профессор присел
на корточки и протянул руку к брауни. Так в церкви касаются
священной реликвии — бережно и с благоговением. Вот теперь,
действительно, всё хорошо...