На
гранитных колоннах виднелось стертое временем письмо. В сумерках
оно едва мерцало. И Уильям, боязливо разглядывая его, хоть и не
понимая, стал медленно отдаляться. Зачем это было сотворено? Здесь
нет ни поселений, ни людских жилищ — только дремучий и полный
демонов лес. Так зачем в этом богами забытом месте было возведено
столь странное сооружение? И кем?
Вдруг в
ельнике, откуда он вышел, зашумело.
Вскинув
голову, он настороженно всмотрелся. Между деревьев блеснули желтые
глазки, так напоминающие фонари. На него тоже глядели. То тут, то
там крошечные пальчики с коготками раздвигали ветви елей; мелькали
пушистые хвосты. Один чертенок высунулся из-за засохшего елового
ствола. Верхняя губка у него поднялась, обнажив острые зубки-иглы,
— и он запищал. Впервые за все дни пути Уильям увидел их так
близко. Пищание было не злым, скорее встревоженным, предупреждающим
об угрозе. Вися вниз головой, другой тоже запищал и повернулся
назад, к темному лесу. Тревога прокатилась по всем чертятам, и они
стали пищать все разом, перебивая друг друга, посматривая туда,
откуда пришел Уильям.
А шум
приблизился...
«Значит,
шумели не киабу», — побледнел Уильям и отступил за колонны, на
другую сторону древнего сооружения.
Кусты и
нижние сучья старых елей раздвинулись. Оттуда показалась лохматая
морда. В испуге рыбак отшатнулся — там был вурдалак. Потряхивая
грубой головой, вурдалак выполз на поляну из-под коряги и вперился
немигающим взглядом в путника. За ним, припадая носом к земле,
показался и другой, затем третий, четвертый — и вот уже на поляну
вышли восемь демонов.
Понадеявшись, что это случайная встреча и вурдалаки
обойдут его стороной, как это было со зверьем, рыбак замер. Бежать
бесполезно. Не тягаться в скорости раненому человеку, пусть уже и
не совсем человеку, с демонами. Но нет, вурдалаки не обошли его и
не покинули поляну. Они стали обступать Уильяма, опасливо косясь на
вековые покосившиеся колонны.
Уильям
вздрогнул.
Тут в ухо
одному вурдалаку прилетела шишка. Он присел на задние лапы,
почесался передней и ощерился в сторону еловых ветвей. Тотчас на
всю стаю обрушилась лавина из шишек и сухих сучьев — маленькие
чертята атаковали с верхушек деревьев. Лес вокруг наполнился их
озлобленным визгом и верещанием.
Вурдалаки
скалились, огрызались, но продолжали надвигаться. Они ступили между
колонн, обойдя зияющую дыру, и окружили рыбака. Тот стоял и не
шевелился. Страх сковал его тело. И снова он смотрел в глаза
смерти; но не было здесь ни шинозы, ни дома, где можно спрятаться.
Куда ни глянь, кругом земля вурдалаков, а он — их добыча. Рядом с
ним лежала старая трухлявая палка, и он взялся за нее без надежды,
чувствуя на пальцах труху.