— Подумай
над тем, что я сказал тебе, сын, — сказал граф. — Если не сделаешь
верных выводов, то, быть может, и я начну сомневаться в
правильности выбора наследника. А теперь покиньте кабинет.
Оба.
Когда Лео
угрюмым вышел из кабинета, а вслед за ним удалилась, шелестя
платьем, и задумчивая Йева, граф сел на кушетку рядом с Него. Он
взял у старика из рук книгу с иллюстрацией витой змеиной цепи и
принялся разглядывать ее.
— Ну вот
скажи, Него, — Филипп смотрел в книгу, но мыслями был погружен в
прошлое. — Неужели я мало вложил в своих детей? У них были лучшие
учителя, я ни в чем им не отказывал, старался поддержать советом
или просто выслушивал. Что я сделал не так? Ты же тоже принимал
участие в воспитании — так ответь мне без утайки.
— Господин,
— медленно молвил управитель, стараясь подбирать слова как можно
аккуратнее. — Вы действительно дали им все, что могли. Но не все
зависит от вас, к сожалению. Все-таки... род у ваших детей... ну...
Леонард, как мне кажется, очень похож на своего почившего отца,
который и заварил всю ту кашу, из-за которой погибла его жена и
чуть не умерли двое детей.
— Да, он
импульсивен и порывист.
— Очень
импульсивен и очень порывист, — осторожно добавил Него. — Господин,
быть может... Вы не думали о том, чтобы сделать наследником не
Леонарда, который слишком... слишком горяч для того, чтобы с
холодной головой мудро править землями, а Йеву? Ваша дочь умная и
рассудительная девочка, пусть и немного наивная, но это все же
молодость! Вы сами же так и сказали про Уильяма.
— Я думал
над этим, Него, и сейчас думаю, но наш мир — это мир мужчин. Люди
привыкли видеть своим повелителем мужчину.
— А как же
история Вериатели Грозной, вдовы короля Гаиврара?
Граф едва
улыбнулся, вспомнив про имя, данное Уильямом своей
демонице.
— Это
исключение из правил. И не сравнивай её и Йеву. Вериатель скорее
была воином в юбке, нежели женщиной: хитрой, целеустремленной,
властной. Да и кончила она весьма плохо, об этом уже не упоминали в
балладах, но я-то помню связанную с ней историю.
— Мне
все-таки кажется, что вы недооцениваете свою дочь...
Тогда
Филипп с теплотой посмотрел на своего управителя и улыбнулся так,
как улыбается старик ребенку, который сказал что-то очень
наивное.
— Быть
может, друг мой, быть может... Но мне кажется, что она будет куда
более счастлива в качестве любящей жены для мужа и матери для своих
детей. Я не хочу лишать ее этого, — медленно сказал он, откинулся
на спинку кушетки и прикрыл глаза. — Может быть, я и ошибаюсь...
Эх, как же мне не хватает старины Гиффарда, который бы точно дал
мне дельный совет. Он это умел.