Лина
подбежала, обвила своими ручками шею склонившегося к ней Уильяма.
Тот жарко поцеловал ее, вдохнул запах ее черных мягких волос,
пытаясь запомнить — ведь никогда больше ему не увидеть ни Вардцы,
ни матушку, ни свою милую.
— Прости
меня. Я так и не смог сдержать обещание...
Линайя
расплакалась.
— Главное,
что ты выжил! Если бы ты погиб, я бы места себе не находила! А
так... А так, может быть, ты найдешь свое счастье. Не здесь, не со
мной... но я хочу, чтобы ты был счастлив.
Она
прильнула к любимому и уже не могла сдерживаться. Со всхлипами,
уткнувшись носом в его дорожный плащ, Линайя стянула со своего
запястья серебряный браслетик, который очень давно перешел к ней от
бабушки. Она вложила его в ладонь Уильяма.
— На
память, — прошептала она.
Уильям
надёжно спрятал браслет и в последний раз поцеловал Линайю.
Наконец, он нашел в себе силы, отстранился от неё и прошептал,
давясь слезами:
—
Прощай!
— Прощайте,
— повторил он еще раз.
Медленно,
качающимся шагом, пошел он в сторону леса, постоянно оглядываясь.
Наконец, ветви раскидистых сосен скрыли две маленькие фигуры — и
Уильям погрузился в ночь, странно светлую для него.
Глава 4.
Преследование
Стоило
Уильяму раствориться в ночи, как из леса близ Малых Вардцев
показались конники. Они въехали в покинутую деревню, внимательно
осматриваясь. На рукавах у них виднелись черно-белые нашивки с
изображением горы и чуть ниже — полностью черных глаз.
Символизировали ли эти глаза вурдалаков, столь обильно населяющих
Офурт, или что-то другое — неизвестно. Однако герб этот тянулся за
родом местных лордов уже тысячу лет.
У некоторых
к седлам помимо копий были приторочены еще и клети, чуть погнутые и
покореженные. В них сидели нахохлившиеся от ночного холода вороны.
От сильной встряски птицы порой злобно каркали.
Один конник
сильно выделялся среди прочих.
Был он
кряжистым, как бревно, крепким, с намечающимся пузом — такими
бывают только зрелые мужи, уже давно растерявшие юношескую
стройность. Уродливый доспех делал его еще кряжистее, а обвитый
красный плащ подчеркивал красноту и рыхлость его щек. Конник
спрыгнул с черного коня, громко лязгнув наплечниками о
нагрудник.
Бартлет
Орсупалл повел плечами после долгой изнуряющей скачки. Это был он —
коннетабль, правая рука Райгара Хейм Вайра, лорда Офурта. Три дня
назад его лорд приказал бросить все дела и мчаться в эту богом
забытую деревушку, в Малые Вардцы. Для прочих воинов это было
рядовым приказом, непонятным, подлежащим тупому исполнению, однако
Бартлет знал, что дело намечалось невероятно важное.