— Сам знаю, — мрачно заметил я.
— Сколько денег? Пара тысяч на вид.
А, четвертаки. Значит точных три.
Немец не ошибся, только вот
настроения мне его математика никак не прибавила. Он смотрел на
оружие и свидетельство под ним.
— Можно? — фон Кляйстер протянул
ладонь и, когда я кивнул, взял оружие, повертел его в руках и
схватился за документ: — Хм, интересно. Это вот уже очень
интересно, мой друг. Во всяком случае, у меня отпала нужда
спрашивать, где ты был все это время. Впрочем, других вопросов и
без того предостаточно.
— Например?
— Например, откуда ты знал Тараса.
Того самого, усатого, — немец осторожно положил «туляк» на место,
развернув его стволом вбок. — Мы так и не выяснили это в прошлый
раз, но я считаю, что должен знать такие подробности.
— Я думал, что ты меня позвал делами
заниматься. Как видишь, в деньгах я сейчас нуждаюсь очень сильно. К
тому же я решил, что у старика профессора жить не вариант, — как
только я это сказал, немец, только что погрузившийся в изучение
конторской книги, сразу же посмотрел на меня: — если предстоит
опасная работа, я бы не хотел, чтобы он пострадал из-за моих
действий.
— А мне всегда говорили, что русские
— черствые, — фон Кляйстер бахнул ладонью по столу так, что даже
пистолет подпрыгнул. — Но ты к тому же еще и очень ловок!
— С чего ты решил? — фыркнул я.
— С того, что всего пару дней тебя не
было, а ты разжился именным оружием князя Романова, — тут немец
перегнулся через стол и заговорщически прошептал: — надеюсь, ты
никому не скажешь, что я его так называю? Плевать я хотел на ту
историю с Константином, смена имен нормальных людей не провела!
— А, про бесчестного развратника? — я
вспомнил, что мне про это рассказывал Подбельский. В истории была
своя логика, но эффект от замены «князя» на «принца», по сути, был
кратковременным, чтобы сбить протестные настроения. Однако титул
так и остался на слуху, хотя порой резал по ушам своей
непривычностью.
— Да-да, про него самого. Я уже давно
здесь живу и путаться между принцами и князьями порядочно устал,
поэтому всех так называю. Так вот, про именное оружие, да еще с
подписью: настаивать я не буду, однако, быть может, ты расскажешь
мне, как мой помощник оказался в центре большой новости, но при
этом туда не попал?
— Это непростая история, — замялся
я.