— Всё, — выдохнул Волдо, словно после
стакана самогона. — Закончил.
— Молодец. Пойди поблюй.
Пацан не преминул воспользоваться
советом и опустошил желудок, сделав три неуверенных шага в сторону
от «парты».
— А здорово получилось, правда? —
обратился я к Красавчику за экспертным заключением.
Тот подошёл к мелко дрожащему
кавалеристу и, неспешно облизав окровавленный лоб, одобрительно
рыкнул.
— У меня для тебя отличные новости, —
убрал я клинок от шеи носителя современного искусства, —
переделывать не придётся. Рад? Вижу, что рад. Давай, поднимайся.
Вооот, молодец. Идти сможешь? Славно. О, чуть не забыл, — вырвал я
болт из своей ноги и вставил в ляжку кавалериста. — На добрую
память. Пиздуй с Богом.
Расписной немного подёргался и
захромал в сторону временной дислокации.
— Душу? — поинтересовался Волдо,
глядя на бьющий из моего бедра алый родник и утирая остатки рвотных
масс с подбородка.
— Да, только выбери поскромнее.
— Не похоже на вас, — полез он в
кошель.
— Просто, не хочу переводить на себя
наш капитал. И пожрать чего-нибудь найди.
— Что с вами? — протянул пацан мне
самую крохотную и невзрачную душонку из имеющихся. — Я же вижу. Вы
пользуетесь магией, но душ не касаетесь. Даже после отравления не
притронулись. Не надо считать меня идиотом. Это проклятие, оно
связано с поглощением, верно? Они вас меняют? После посещения
Брокка вы стали говорить чуть иначе — вставляете эту христианскую
ересь между делом. А уж в тот день и вовсе чуть с ума ею не свели.
Это ведь не ваши мысли, они пришли вместе с поглощённой душой?
— А ты сообразительный, я не
ошибся.
— Все души так действуют, даже
очищенные?
— Так сказал Брокк, — пожал я
плечами. — Сейчас проверим.
Я сжал душу в кулак, и материя,
обратившись чистой энергией, потекла по моему телу. Рана на ноге
принялась дико зудеть, затягиваясь. Но никаких проявлений остатков
чужой личности заметно не было.
— Ну что? — протянул мне Волдо ломоть
сыра и хлеб.
— М-м... — проглотил я едва
пережёванный кусок. — Вроде, ничего. Кажется, я знаю рецепт
отличного яблочного пирога и умею свежевать кроликов.
Волдо облегчённо усмехнулся:
— Надеюсь, вы мне не прожужжите все
уши тем, сколько яиц нужно на фунт муки, или вроде того.
— Надо обшмонать этих додиков, —
обвёл я поле брани командирской дланью и куснул ещё сыра. — Бери
души и мелкие ценности. Нам надо двигаться налегке.