— Инквизиция, открывай.
Эффект оказался настолько мощным, что
я сам несколько растерялся, но быстро взял себя в руки и
по-хозяйски вошёл вслед за пятящимся и отбивающим поклоны
трактирщиком. Внутри было темно, свет шёл только от лампы в руках
радушного хозяина, а моё лицо наполовину скрывал капюшон.
— Догадываешься из-за чего я
здесь?
Трактирщик — пузатый лысеющий мужичок
— вытаращил глаза и задохнулся от распирающих его оправданий:
— Я... Пресвятая Амиранта... Клянусь,
я не прикоснулся к его душам. Ну, разве что к одной. Только для
вида! Исключительно! Мне пришлось подыграть, чтобы спровадить его в
комнату, а самому тут же побежать за стражей. Я сделал всё, как
велит мой долг законопослушного гражданина. Я чист... Чист перед
церковью и законом.
— Это мне решать. Где мальчишка?
— А он в караулке! Я, как уже
говорил, первым делом побежал за стражей. Они пришли и по моей
указке арестовали душегуба! Да-да. Всё по закону.
— Очень хорошо. Где караулка?
— В центре деревни. Такое кирпичное
здание с колоколом на перекладине. Вы его наверняка проходили по
дороге сюда. Вы же из Шафбурга к нам?
— Душу, — протянул я руку ладонью
вверх. — Сейчас же.
Трактирщик замялся, но не посмел
перечить:
— Да, разумеется. Я только... Я схожу
принесу.
Вернувшись, он сжимал в кулачке своё
сокровище, и при этом как-то странно на меня таращился. Неужто
столь краткий перерыв в моральном прессинге дал этому скудному
мозгу время поработать?
— Так вы из Шафбурга? — остановился
он в трёх шагах от меня, не спеша расставаться с душой. — Я
прав?
— Из самого Швацвальда. Дело
серьёзное, на контроле лично Графа.
— О! Стало быть, с вами гвардейцы?
Буду рад разместить всех крайне недорого.
— Я один.
— Высокопоставленный Инквизитор Её
церкви путешествует без охраны в такое неспокойное время?
— Многовато вопросов для
законопослушного гражданина, — попытался я вернуть себе тотальное
доминирование, но на сей раз трактирщик не стушевался:
— Не сочтите за дерзость, но... Могу
я взглянуть на вашу грамоту? Простая формальность. Хочу лишний раз
убедиться, что всё в порядке и наш покой в надёжных руках, —
расплылся он в заискивающей улыбке.
— Хм... Похвальная бдительность, —
сделал я шаг вперёд, откидывая полу плаща, но вместо грамоты из-под
неё появился меч.
Поднятая трактирщиком лампа на
секунду осветила моё лицо. Он коротко вскрикнул и даже успел
выставить вперёд руку, защищаясь, но это не помешало фламбергу
опуститься на лысеющую голову и, прочертив алую полосу от
морщинистого лба до седых мудей, воткнуться в пол. Из
разрубленного, но все ещё стоящего на ногах тела полилось. Потроха
быстро нашли выход, шмякнулись в разрастающуюся лужу и поползли в
стороны. А потом и сама туша осела сверху. Лампа, упав, разбилась,
горящее масло побежало к накрытому скатертью столу.