— Всё готово? — спросил я.
— Можем начинать, — ответила Арабель
и кивком головы велела следовать за собой.
Хельга, чистая и наряженная в невесть
откуда взявшееся идеально подходящее по размеру платьице, ждала нас
в покоях баронессы и выглядела отнюдь не счастливой. Девчонка была
едва ли не белее обрамляющих её лицо рюш и отличалась от мертвеца
лишь морганием век, да и то неестественно редким.
— Разве не ангел? — улыбнулась
Арабель.
— Давай закончим с этим поскорее.
— Конечно. Прошу, — указала мне
баронесса на кресло, после чего подняла остолбеневшую девчонку и
усадила напротив: — Вот так, прелесть моя. Ну что ты, не грусти. Мы
управимся — и глазом моргнуть не успеешь. А потом будут конфеты и
мармелад! Итак, — развела Арабель руки, будто для хлопка в ладоши,
и сказала «начали».
Но хлопка я так и не услышал. Вместо
этого в ушах оглушительно зашумело, а перед глазами возникла
всепоглощающая ослепительная белизна. Кажется, я закричал, не
уверен. Окруживший меня белый ад запульсировал чёрными прожилками,
становящимися всё жирнее и многочисленнее. Они прорастали сквозь
белизну, как трава сквозь залежалый труп, дрожали и складывались в
смутно угадываемые изображения — чьи-то незнакомые лица, пейзажи,
интерьеры, предметы, а потом в шуме появились более конкретные
звуки, навроде голосов, и даже запахи. Я готов поклясться, что
среди прочего почуял яблоко в карамели. Никогда такого не пробовал,
но абсолютно уверен — это оно. И вкус... Кисловато-сладкий с
вкраплениями пряностей. Невероятно яркий, как вспышка, как...
Счастье.
— Вот и всё, — неожиданно сменилась
какофония бархатным голосом баронессы.
Испещрённая чёрными жилами белизна
вмиг исчезла, уступив место реальности, от которой я невольно
поёжился. Передо мной в кресле сидела Хельга. Но, если бы не едва
заметное движение грудной клетки, я мог бы поклясться, что это
фарфоровая кукла, настолько она была бледна и безжизненна. Даже
веки теперь не шевелились, а расширившиеся зрачки почти вытеснили
радужку.
— Что произошло? Кажется, я
видел...
— Детские воспоминания?
— Да.
— Всё верно. Ваши души теперь
связаны, — констатировала Арабель так обыденно, будто
диагностировала триппер.
— Связаны? В смысле?
— В прямом. Теперь эта маленькая леди
— ваш фильтр.
— Фильтр?
— Не замечала раньше за вами такую
странную манеру ведения диалога. Толька не спрашивайте: «Диалога?»,
— баронесса коснулась пальцем моего носа и весело рассмеялась. —
Вам же известно значение слова «фильтр»?